Судебные решения, арбитраж
Общее имущество собственников помещений в многоквартирном доме; Управление многоквартирным домом
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судья: Комиссарова Е.А.
Судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда в составе:
председательствующего Кулаковой И.А.,
судей Лукоянова А.Н. и Пелевиной Н.В.,
при секретаре С.
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Н.Р.Б.1, М.Б., К.Г., К.П., Ш.О.А., Е., Ф.А., Ф.С., Ф.Е., И., Г.Е., В., Н.Р.Б. на решение Свердловского районного суда города Костромы от 19 декабря 2013 года, которым в удовлетворении исковых требований Н.Р.Б.1, М.Б., К.Г., К.П., Ш.О.А., Е., Ф.А., Ф.С., Ф.Е., И., Г.Е., В., Н.Р.Б. к М.Г., Г.Г. о признании строящегося жилого дома самовольной постройкой и обязании снести самовольно возведенное строение отказано.
Заслушав доклад судьи Пелевиной Н.В., выслушав объяснения истцов И., М.Б., Ф.А., представителя ответчика М.Г. Б., судебная коллегия
установила:
Собственники жилых помещений в многоквартирном жилом доме N по <адрес> Н.Р.Б.1, М.Б., К.Г., К.П., Ш.О.А., Е., Ф.А., Ф.С., Ф.Е., И., Г.Е., В., М.В. обратились в суд с иском М.Г. и Г.Г., в котором просили признать строящийся ответчиками жилой дом N по <адрес> самовольной постройкой и обязать их снести его за свой счет.
В обоснование заявленных требований указали, что ответчики, являясь собственниками смежного с истцами земельного участка, осуществляют на нем строительство многоквартирного жилого дома. При этом строительство осуществляется ими с существенными нарушениями градостроительных и строительных норм и правил, а именно с нарушением требований СП 54.13330.2011 (актуализированная редакция СНиП 31-01-2003 "Здания жилые многоквартирные"), СП 42.13330.2011 (актуализированная редакция СНиП 2.07.01-89* "Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений"), СНиП 12-01-2004 "Организация строительства", СанПиН 2.2.1/2.1.1.1278-03 "Гигиенические требования к естественному, искусственному и совмещенному освещению жилых и общественных зданий", региональных нормативов градостроительного проектирования Костромской области, утвержденных постановлением администрации Костромской области от 01 октября 2010 года N 344-а, статей 48 и 51 Градостроительного кодекса Российской Федерации.
В частности, строительная площадка организована ответчиками с использованием земельного участка, прилегающего в дому N, без получения на то согласия жильцов дома; ограждение строительной площадки со стороны дома N отсутствует; параметры строительства жилого дома N по количеству этажей, установленные градостроительным планом земельного участка, не соблюдены.
Градостроительным планом земельного участка ответчиков установлено предельное количество этажей строящегося дома в количестве пяти и предусмотрена возможность увеличения этажности дома до шести этажей, однако в проекте дома предусмотрен дополнительный этаж, названный "техническим", в результате чего ответчики фактически осуществляют строительство шести - семиэтажного жилого дома.
В соответствии с действующими строительными нормами бытовой разрыв между длинными сторонами жилых зданий высотой 4 этажа должен составлять не менее 20 м, однако строительство дома N ответчики осуществляют на расстоянии 7,5 м от дома N, вследствие чего не обеспечивается непросматриваемость жилых помещений дома N из помещений строящегося дома "из окна в окно" и не соблюдаются требования по естественному освещению квартир N жилого дома N.
В схеме планировочной организации земельного участка проектируемого жилого дома N в границах участка ответчиков не предусмотрено размещение объектов дворового благоустройства (площадок для игр детей, отдыха взрослого населения, занятия физкультурой, хозяйственных целей и выгула собак, стоянки автомобилей и озеленения); стоянка для автомобилей запроектирована ответчиками на дополнительном земельном участке площадью <...>, который предоставлен в аренду не только ответчикам, но и собственникам помещений дома N, в связи с чем ответчики вправе использовать для парковки автотранспорта лишь 2/15 доли участка, то есть всего <...>; остальные объекты благоустройства запроектированы ответчиками на дворовой территории соседнего с ними многоквартирного жилого дома N по улице <адрес> в отсутствие на то разрешения жителей этого дома.
В процессе рассмотрения дела в связи с переходом на основании договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ права собственности на квартиру N в доме N <адрес> от истца М.В. к Н.Р.Б. последняя вступила в процесс в порядке процессуального правопреемства в соответствии со статьей 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в качестве истца вместо М.В. (том 3 л.д. 227-230, том 4 л.д. 35-36).
К участию в деле в качестве третьих лиц привлечены департамент имущественных и земельных отношений Костромской области, государственная жилищная инспекция Костромской области, департамент культуры Костромской области, ГАУ "Костромагосэкспертиза", администрация города Костромы, Управление территориального планирования городских земель, градостроительства, архитектуры и муниципального имущества администрации города Костромы.
Судом постановлено вышеприведенное решение.
В апелляционной жалобе истцы просят отменить решение суда, так как считают его незаконным, необоснованным, постановленным с нарушением норм материального права, а выводы суда, изложенные в решении, полагают не соответствующими обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам. Ссылаются на неправильность вывода суда о том, что допущенные ответчиками при строительстве дома нарушения являются несущественными, и что избранный ими (истцами) способ защиты нарушенного права несоразмерен допущенному ответчиками нарушению. Указывают, что несоблюдение ответчиками санитарно-эпидемиологических требований по обеспечению жилых помещений дома N инсоляцией и уменьшение бытовых разрывов между домами создает угрозу жизни и здоровью жителей дома N, а потому является существенным нарушением действующих норм и правил и влечет за собой признание спорного объекта самовольной постройкой. При этом считают, что изменение проектного решения фасадов дома N, которое было учтено судом при оценке заключения эксперта об уровне инсоляции, о несущественности допущенного ответчиками нарушения по несоблюдению требований о продолжительности инсоляции не свидетельствует, поскольку изменения в проектную документацию дома N были внесены до получения ответчиками документов, необходимых для разработки проекта дома N, и должны были учитываться проектировщиками дома N при расчете продолжительности инсоляции. Утверждают, что основным источником затенения их дома по заключению проведенной по делу судебной экспертизы, выводы которой, по их мнению, ответчиками не опровергнуты, является именно строящийся жилой дом, поэтому вывод суда об отсутствии причинно-следственной связи между затенением их дома и действиями ответчиков несостоятелен.
В возражениях относительно доводов апелляционной жалобы истцов М.Г. полагает решение суда законным и обоснованным, просит оставить его без изменения.
В суде апелляционной инстанции истцы И., М.Б., Ф.А. доводы апелляционной жалобы поддержали, просили ее удовлетворить.
Представитель ответчика М.Г. Б. полагала апелляционную жалобу необоснованной, просила в ее удовлетворении отказать.
Остальные участвующие в деле лица в суд апелляционной инстанции не явились, о времени и месте проведения судебного заседания извещены надлежащим образом.
Ответчик Г.Г. и директор ГАУ "Костромагосэкспертиза" в письменных заявлениях просили рассмотреть дело в их отсутствие.
С учетом положений статьи 167 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие не явившихся лиц.
Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений относительно нее, судебная коллегия, проверяя законность и обоснованность решения суда согласно статье 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по доводам жалобы, приходит к следующему.
Как видно из материалов дела и установлено судом, истцы являются собственниками жилых помещений в многоквартирном жилом доме N по <адрес> и земельного участка общей площадью <...>, на котором данный дом расположен.
Собственниками смежного земельного участка общей площадью <...> по адресу: <адрес>, являются ответчики.
Постановлением администрации города Костромы от ДД.ММ.ГГГГ N утвержден градостроительный план земельного участка ответчиков, а ДД.ММ.ГГГГ им выдано разрешение на строительство N объекта капитального строительства "Многоквартирный жилой дом" сроком действия до ДД.ММ.ГГГГ, которое было продлено на срок до ДД.ММ.ГГГГ (том 1 л.д. 9, 12-16).
Согласно градостроительному плану предельное количество этажей объекта капитального строительства - 5, при этом в пункте 2.2.4. предусмотрена возможность увеличения этажности объекта капитального строительства до 6 этажей при условии его посадки вглубь квартала.
В соответствии с разрешением на строительство ответчикам разрешено строительство многоквартирного жилого дома общей площадью 2423,97 кв. м, количество квартир - 27, здание в осях "1-3" - пятиэтажное, в осях "4-9" - шестиэтажное, кроме того техническое подполье, высота здания - 19,73 п. м.
Проектная документация по жилому дому N по <адрес> разработана ООО "Перспектива".
ДД.ММ.ГГГГ ОГУ "Костромагосэкспертиза" выдано положительное заключение государственной экспертизы N проектной документации и результатов инженерных изысканий на указанный объект капитального строительства (том 1 л.д. 210-226).
На момент рассмотрения дела судом данный объект капитального строительства в эксплуатацию не введен.
Разрешая возникший спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что ответчиками строительство дома N по <адрес> осуществляется на основании проекта и разрешительных документов, выданных после получения положительного заключения государственной экспертизы проектной документации и результатов инженерных изысканий, на отведенном для этих целей земельном участке, и возводимое строение по параметрам этажности соответствует выданному разрешению на строительство.
Данный вывод суда является правильным, материалам дела не противоречит и в апелляционной жалобе истцами не оспаривается, в связи с чем с учетом положений частей 1 и 2 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснений, данных в пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", не является предметом проверки суда апелляционной инстанции.
Принимая решение об отказе в удовлетворении иска, суд первой инстанции также указал, что истцы не доказали факт возведения ответчиками жилого дома с существенными нарушениями градостроительных и строительных норм и правил, и посчитал, что допущенные при строительстве отступления не создают истцам таких препятствий во владении и пользовании принадлежащими им объектами недвижимости, которые в соответствии с принципом разумности и соразмерности требовали бы сноса возводимой постройки.
На ошибочность этого вывода истцы ссылаются в апелляционной жалобе.
Проанализировав имеющиеся в деле доказательства, а также нормы закона, регулирующие спорные правоотношения, судебная коллегия не находит оснований не согласиться с указанным выводом суда, который подробно мотивирован в судебном решении, и с той оценкой, которую суд, делая такой вывод, дал установленным по делу обстоятельствам и представленным сторонами доказательствам, в том числе, заключению судебной строительно-технической экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ, проведенной на основании определения суда от ДД.ММ.ГГГГ экспертом Федерального бюджетного учреждения Ярославская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации (том 3 л.д. 27-123).
В соответствии с пунктом 1 статьи 222 Гражданского кодекса Российской Федерации самовольной постройкой является жилой дом, другое строение, сооружение или иное недвижимое имущество, созданное на земельном участке, не отведенном для этих целей в порядке, установленном законом и иными правовыми актами, либо созданное без получения на это необходимых разрешений или с существенным нарушением градостроительных и строительных норм и правил.
Самовольная постройка подлежит сносу осуществившим ее лицом либо за его счет, кроме случаев, предусмотренных пунктом 3 настоящей статьи (пункт 2).
Право собственности на самовольную постройку может быть признано судом, а в предусмотренных законом случаях в ином установленном законом порядке, за лицом, в собственности, пожизненном наследуемом владении, постоянном (бессрочном) пользовании которого находится земельный участок, где осуществлена постройка. Право собственности на самовольную постройку не может быть признано за указанным лицом, если сохранение постройки нарушает права и охраняемые законом интересы других лиц либо создает угрозу жизни и здоровью граждан (пункт 3).
Таким образом, в силу закона строение, сооружение или иное недвижимое имущество могут быть признаны самовольными, если они либо возведены на земельном участке, не отведенном для этих целей в порядке, установленном законом и иными правовыми актами; либо возведены без получения на это необходимых разрешений; либо при их возведении допущено существенное нарушение градостроительных и строительных норм и правил.
По смыслу приведенной статьи возложение обязанности по сносу самовольной постройки представляет собой санкцию за совершенное правонарушение в виде осуществления самовольного строительства, в связи с чем возложение такого бремени на осуществившее ее лицо либо за его счет возможно лишь при наличии вины застройщика, доказательством которой служит установление хотя бы одного из условий, перечисленных в пункте 1 статьи 222 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Необходимость установления вины застройщика подтверждается и положением пункта 3 статьи 76 Земельного кодекса Российской Федерации, согласно которому снос зданий, строений, сооружений при самовольном занятии земельных участков или самовольном строительстве осуществляется лицами, виновными в указанных земельных правонарушениях, или за их счет.
Истцы, предъявляя настоящий иск, связывают самовольный характер осуществляемого ответчиками строительства с существенным нарушением последними градостроительных и строительных норм и правил.
Из смысла закона, который не содержит четких критериев определения существенности или несущественности нарушений градостроительных и строительных норм и правил, вытекает, что существенность нарушений должна устанавливаться на основании совокупности доказательств применительно к особенностям конкретного дела. К существенным относятся такие неустранимые нарушения, которые, например, могут повлечь уничтожение постройки, причинение вреда жизни, здоровью человека, повреждение или уничтожение имущества других лиц. При оценке значительности допущенных нарушений должны приниматься во внимание, в том числе, положения статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации о недопустимости действий граждан и юридических лиц, осуществляемых исключительно с намерением причинить вред другому лицу, или злоупотребление правом в других формах, а также конституционно-правовые принципы справедливости, разумности и соразмерности, соответствия избранного истцом способа защиты характеру и степени допущенного нарушения прав или законных интересов.
По мнению судебной коллегии, оспариваемый истцами в апелляционной жалобе вывод о том, что указанные истцами нарушения не являются существенными и не влекут снос возводимого ответчиками строения, сделан судом первой инстанции с учетом приведенных выше положений и смысла норм материального права, а также с соблюдением требований процессуального закона об оценке доказательств (статья 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
Так, оценивая доводы истцов о несоблюдении нормативной продолжительности инсоляции в квартирах N дома N по <адрес>, а также вывод об этом, сделанный в заключении проведенной по делу судебной строительно-технической экспертизы, и не признав их достаточными для удовлетворения заявленного иска, суд обоснованно учел, что при проектировании дома N специалистами ООО "Перспектива" были выполнены расчеты продолжительности инсоляции помещений соседнего дома N с учетом параметров обоих строений и их влияния друг на друга, которые были проверены в ходе государственной экспертизы проектной документации и не указывали на наличие отклонений от нормативов, а также то, что строительство спорного дома явилось не единственным фактором, повлекшим снижение продолжительности инсоляции в указанных помещениях.
В частности, суд правомерно принял во внимание, что на уровень инсоляции в указанных квартирах повлияло, в том числе, изменение проектного решения оформления фасадов дома истцов, в частности, замена предусмотренного изначально при строительстве дома N светопрозрачного ограждения балконов на ограждение из ПВХ-профиля с глухим заполнением сэндвич-панелями в нижней части ограждения, что подтвердил в судебном заседании и эксперт С.С., проводивший по делу судебную строительно-техническую экспертизу.
В этой связи суд правильно не усмотрел прямой причинно-следственной связи между действиями ответчиков и несоблюдением санитарно-гигиенических требований по инсоляции в квартирах дома N.
Также суд обоснованно не принял в качестве допустимого доказательства и основания к удовлетворению требований истцов вывод эксперта о несоответствии расчетной величины коэффициента естественного освещения (КЕО) в квартирах N дома N, поскольку установил, что расчет этой величины был выполнен экспертом без соблюдения требований пункта 2.1.7. СанПиН 2.2.1/2.1.1.1278-03.2.2.1/2.1.1. "Проектирование, строительство, реконструкция и эксплуатация предприятий, планировка и застройка населенных пунктов. Гигиенические требования к естественному, искусственному и совмещенному освещению жилых и общественных зданий", согласно которому расчет естественного освещения помещений производится без учета мебели, оборудования, озеленения и деревьев, а также при стопроцентном использовании светопрозрачных заполнений в светопроемах.
Должным образом проверен и оценен судом довод истцов и о том, что их права нарушены несоблюдением ответчиками минимально допустимого расстояния между домами N и N. Данный довод истцов суд посчитал неубедительным, с чем также следует согласиться.
В силу пункта 7.1 "СП 42.13330.2011. Свод правил. Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений. Актуализированная редакция СНиП 2.07.01-89*" между длинными сторонами жилых зданий следует принимать расстояния (бытовые разрывы): для жилых зданий высотой 2-3 этажа - не менее 15 м; 4 этажа - не менее 20 м; между длинными сторонами и торцами этих же зданий с окнами из жилых комнат - не менее 10 м.
Этим же пунктом предусмотрено, что в условиях реконструкции и в других сложных градостроительных условиях указанные расстояния могут быть сокращены при соблюдении норм инсоляции, освещенности и противопожарных требований, а также обеспечении непросматриваемости жилых помещений (комнат и кухонь) из окна в окно.
Как усматривается из дела, минимальное расстояние между домами N и N составляет 8,14 м, максимальное - 10,53 м, проектное решение по расстоянию между зданиями выполнено в соответствии с градостроительным планом земельного участка.
Согласно проектной документации и положительному заключению государственной экспертизы сокращение минимального расстояния бытового разрыва между длинной стороной жилого дома N и торцом дома N до 10 метров обосновано конфигурацией жилого дома N (П-образная форма в плане), а бытовой разрыв между этими домами с северной стороны дома N, составляющий 8 метров, не нарушает действующие на момент утверждения проектной документации нормы по противопожарным разрывам, нормы для проезда бытовой техники и расчетные величины инсоляции помещений, полученные при проектировании дома.
Установив, что в том месте, где между зданиями расстояние оставляет 8,14 м, в доме N находится глухая стена, а окна остальной части здания расположены не строго напротив окон квартир дома N, а по диагонали к ним, что не может быть признано нарушением требования непросматриваемости жилых помещений из окна в окно, и что бесспорные доказательства снижения продолжительности инсоляции квартир дома N именно вследствие строительства дома N на указанном выше расстоянии от него, а не вследствие совокупности различных факторов, отсутствуют, суд правильно указал, что само по себе сокращение бытовых разрывов между зданиями не свидетельствует о нарушении ответчиками прав истцов.
Таким образом, те нарушения, на которые указывали истцы в ходе судебного разбирательства, и на которые они обращают внимание в апелляционной жалобе, при установленных судом обстоятельствах существенными, неустранимыми без сноса спорного объекта строительства, признаны быть не могут и сами по себе не влекут безусловное применение санкции, предусмотренной статьей 222 Гражданского кодекса Российской Федерации.
С учетом этого вывод суда об отсутствии достаточных оснований для удовлетворения иска является верным.
Судебная коллегия полагает, что вопреки доводам апелляционной жалобы суд первой инстанции при разрешении настоящего спора правильно установил обстоятельства, имеющие значение для дела, тщательным образом исследовал доказательства, представленные сторонами в обоснование своих требований и возражений, и оценил их с учетом требований статей 56 и 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в их совокупности.
Оснований сомневаться в объективности оценки и исследования доказательств не имеется.
Доводы апелляционной жалобы по существу сводятся к выражению несогласия с произведенной судом оценкой обстоятельств дела, между тем оснований для их переоценки судом апелляционной инстанции не имеется.
Ссылок на какие-либо новые факты, которые остались без внимания суда первой инстанции, в апелляционной жалобе не приводится.
Правовых оснований к отмене решения суда жалоба не содержит, а несогласие заявителей жалобы с той оценкой, которую дал суд первой инстанции исследованным по делу доказательствам, к таким основаниям не относится.
Нарушений норм процессуального права, которые в соответствии с частью четвертой статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации влекут безусловную отмену судебного решения независимо от доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судом первой инстанции при рассмотрении настоящего дела не допущено.
При изложенных обстоятельствах апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.
Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Свердловского районного суда города Костромы от 19 декабря 2013 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Н.Р.Б.1, М.Б., К.Г., К.П., Ш.О.А., Е., Ф.А., Ф.С., Ф.Е., И., Г.Е., В., Н.Р.Б. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "DOMOVODSTVO.RU | Теория и практика управления многоквартирным домом" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ КОСТРОМСКОГО ОБЛАСТНОГО СУДА ОТ 24.03.2014 ПО ДЕЛУ N 33-400/2014
Разделы:Общее имущество собственников помещений в многоквартирном доме; Управление многоквартирным домом
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
КОСТРОМСКОЙ ОБЛАСТНОЙ СУД
АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 24 марта 2014 г. по делу N 33-400/2014
Судья: Комиссарова Е.А.
Судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда в составе:
председательствующего Кулаковой И.А.,
судей Лукоянова А.Н. и Пелевиной Н.В.,
при секретаре С.
рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Н.Р.Б.1, М.Б., К.Г., К.П., Ш.О.А., Е., Ф.А., Ф.С., Ф.Е., И., Г.Е., В., Н.Р.Б. на решение Свердловского районного суда города Костромы от 19 декабря 2013 года, которым в удовлетворении исковых требований Н.Р.Б.1, М.Б., К.Г., К.П., Ш.О.А., Е., Ф.А., Ф.С., Ф.Е., И., Г.Е., В., Н.Р.Б. к М.Г., Г.Г. о признании строящегося жилого дома самовольной постройкой и обязании снести самовольно возведенное строение отказано.
Заслушав доклад судьи Пелевиной Н.В., выслушав объяснения истцов И., М.Б., Ф.А., представителя ответчика М.Г. Б., судебная коллегия
установила:
Собственники жилых помещений в многоквартирном жилом доме N по <адрес> Н.Р.Б.1, М.Б., К.Г., К.П., Ш.О.А., Е., Ф.А., Ф.С., Ф.Е., И., Г.Е., В., М.В. обратились в суд с иском М.Г. и Г.Г., в котором просили признать строящийся ответчиками жилой дом N по <адрес> самовольной постройкой и обязать их снести его за свой счет.
В обоснование заявленных требований указали, что ответчики, являясь собственниками смежного с истцами земельного участка, осуществляют на нем строительство многоквартирного жилого дома. При этом строительство осуществляется ими с существенными нарушениями градостроительных и строительных норм и правил, а именно с нарушением требований СП 54.13330.2011 (актуализированная редакция СНиП 31-01-2003 "Здания жилые многоквартирные"), СП 42.13330.2011 (актуализированная редакция СНиП 2.07.01-89* "Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений"), СНиП 12-01-2004 "Организация строительства", СанПиН 2.2.1/2.1.1.1278-03 "Гигиенические требования к естественному, искусственному и совмещенному освещению жилых и общественных зданий", региональных нормативов градостроительного проектирования Костромской области, утвержденных постановлением администрации Костромской области от 01 октября 2010 года N 344-а, статей 48 и 51 Градостроительного кодекса Российской Федерации.
В частности, строительная площадка организована ответчиками с использованием земельного участка, прилегающего в дому N, без получения на то согласия жильцов дома; ограждение строительной площадки со стороны дома N отсутствует; параметры строительства жилого дома N по количеству этажей, установленные градостроительным планом земельного участка, не соблюдены.
Градостроительным планом земельного участка ответчиков установлено предельное количество этажей строящегося дома в количестве пяти и предусмотрена возможность увеличения этажности дома до шести этажей, однако в проекте дома предусмотрен дополнительный этаж, названный "техническим", в результате чего ответчики фактически осуществляют строительство шести - семиэтажного жилого дома.
В соответствии с действующими строительными нормами бытовой разрыв между длинными сторонами жилых зданий высотой 4 этажа должен составлять не менее 20 м, однако строительство дома N ответчики осуществляют на расстоянии 7,5 м от дома N, вследствие чего не обеспечивается непросматриваемость жилых помещений дома N из помещений строящегося дома "из окна в окно" и не соблюдаются требования по естественному освещению квартир N жилого дома N.
В схеме планировочной организации земельного участка проектируемого жилого дома N в границах участка ответчиков не предусмотрено размещение объектов дворового благоустройства (площадок для игр детей, отдыха взрослого населения, занятия физкультурой, хозяйственных целей и выгула собак, стоянки автомобилей и озеленения); стоянка для автомобилей запроектирована ответчиками на дополнительном земельном участке площадью <...>, который предоставлен в аренду не только ответчикам, но и собственникам помещений дома N, в связи с чем ответчики вправе использовать для парковки автотранспорта лишь 2/15 доли участка, то есть всего <...>; остальные объекты благоустройства запроектированы ответчиками на дворовой территории соседнего с ними многоквартирного жилого дома N по улице <адрес> в отсутствие на то разрешения жителей этого дома.
В процессе рассмотрения дела в связи с переходом на основании договора купли-продажи от ДД.ММ.ГГГГ права собственности на квартиру N в доме N <адрес> от истца М.В. к Н.Р.Б. последняя вступила в процесс в порядке процессуального правопреемства в соответствии со статьей 44 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в качестве истца вместо М.В. (том 3 л.д. 227-230, том 4 л.д. 35-36).
К участию в деле в качестве третьих лиц привлечены департамент имущественных и земельных отношений Костромской области, государственная жилищная инспекция Костромской области, департамент культуры Костромской области, ГАУ "Костромагосэкспертиза", администрация города Костромы, Управление территориального планирования городских земель, градостроительства, архитектуры и муниципального имущества администрации города Костромы.
Судом постановлено вышеприведенное решение.
В апелляционной жалобе истцы просят отменить решение суда, так как считают его незаконным, необоснованным, постановленным с нарушением норм материального права, а выводы суда, изложенные в решении, полагают не соответствующими обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам. Ссылаются на неправильность вывода суда о том, что допущенные ответчиками при строительстве дома нарушения являются несущественными, и что избранный ими (истцами) способ защиты нарушенного права несоразмерен допущенному ответчиками нарушению. Указывают, что несоблюдение ответчиками санитарно-эпидемиологических требований по обеспечению жилых помещений дома N инсоляцией и уменьшение бытовых разрывов между домами создает угрозу жизни и здоровью жителей дома N, а потому является существенным нарушением действующих норм и правил и влечет за собой признание спорного объекта самовольной постройкой. При этом считают, что изменение проектного решения фасадов дома N, которое было учтено судом при оценке заключения эксперта об уровне инсоляции, о несущественности допущенного ответчиками нарушения по несоблюдению требований о продолжительности инсоляции не свидетельствует, поскольку изменения в проектную документацию дома N были внесены до получения ответчиками документов, необходимых для разработки проекта дома N, и должны были учитываться проектировщиками дома N при расчете продолжительности инсоляции. Утверждают, что основным источником затенения их дома по заключению проведенной по делу судебной экспертизы, выводы которой, по их мнению, ответчиками не опровергнуты, является именно строящийся жилой дом, поэтому вывод суда об отсутствии причинно-следственной связи между затенением их дома и действиями ответчиков несостоятелен.
В возражениях относительно доводов апелляционной жалобы истцов М.Г. полагает решение суда законным и обоснованным, просит оставить его без изменения.
В суде апелляционной инстанции истцы И., М.Б., Ф.А. доводы апелляционной жалобы поддержали, просили ее удовлетворить.
Представитель ответчика М.Г. Б. полагала апелляционную жалобу необоснованной, просила в ее удовлетворении отказать.
Остальные участвующие в деле лица в суд апелляционной инстанции не явились, о времени и месте проведения судебного заседания извещены надлежащим образом.
Ответчик Г.Г. и директор ГАУ "Костромагосэкспертиза" в письменных заявлениях просили рассмотреть дело в их отсутствие.
С учетом положений статьи 167 ГПК РФ дело рассмотрено в отсутствие не явившихся лиц.
Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений относительно нее, судебная коллегия, проверяя законность и обоснованность решения суда согласно статье 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по доводам жалобы, приходит к следующему.
Как видно из материалов дела и установлено судом, истцы являются собственниками жилых помещений в многоквартирном жилом доме N по <адрес> и земельного участка общей площадью <...>, на котором данный дом расположен.
Собственниками смежного земельного участка общей площадью <...> по адресу: <адрес>, являются ответчики.
Постановлением администрации города Костромы от ДД.ММ.ГГГГ N утвержден градостроительный план земельного участка ответчиков, а ДД.ММ.ГГГГ им выдано разрешение на строительство N объекта капитального строительства "Многоквартирный жилой дом" сроком действия до ДД.ММ.ГГГГ, которое было продлено на срок до ДД.ММ.ГГГГ (том 1 л.д. 9, 12-16).
Согласно градостроительному плану предельное количество этажей объекта капитального строительства - 5, при этом в пункте 2.2.4. предусмотрена возможность увеличения этажности объекта капитального строительства до 6 этажей при условии его посадки вглубь квартала.
В соответствии с разрешением на строительство ответчикам разрешено строительство многоквартирного жилого дома общей площадью 2423,97 кв. м, количество квартир - 27, здание в осях "1-3" - пятиэтажное, в осях "4-9" - шестиэтажное, кроме того техническое подполье, высота здания - 19,73 п. м.
Проектная документация по жилому дому N по <адрес> разработана ООО "Перспектива".
ДД.ММ.ГГГГ ОГУ "Костромагосэкспертиза" выдано положительное заключение государственной экспертизы N проектной документации и результатов инженерных изысканий на указанный объект капитального строительства (том 1 л.д. 210-226).
На момент рассмотрения дела судом данный объект капитального строительства в эксплуатацию не введен.
Разрешая возникший спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что ответчиками строительство дома N по <адрес> осуществляется на основании проекта и разрешительных документов, выданных после получения положительного заключения государственной экспертизы проектной документации и результатов инженерных изысканий, на отведенном для этих целей земельном участке, и возводимое строение по параметрам этажности соответствует выданному разрешению на строительство.
Данный вывод суда является правильным, материалам дела не противоречит и в апелляционной жалобе истцами не оспаривается, в связи с чем с учетом положений частей 1 и 2 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и разъяснений, данных в пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 июня 2012 года N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", не является предметом проверки суда апелляционной инстанции.
Принимая решение об отказе в удовлетворении иска, суд первой инстанции также указал, что истцы не доказали факт возведения ответчиками жилого дома с существенными нарушениями градостроительных и строительных норм и правил, и посчитал, что допущенные при строительстве отступления не создают истцам таких препятствий во владении и пользовании принадлежащими им объектами недвижимости, которые в соответствии с принципом разумности и соразмерности требовали бы сноса возводимой постройки.
На ошибочность этого вывода истцы ссылаются в апелляционной жалобе.
Проанализировав имеющиеся в деле доказательства, а также нормы закона, регулирующие спорные правоотношения, судебная коллегия не находит оснований не согласиться с указанным выводом суда, который подробно мотивирован в судебном решении, и с той оценкой, которую суд, делая такой вывод, дал установленным по делу обстоятельствам и представленным сторонами доказательствам, в том числе, заключению судебной строительно-технической экспертизы N от ДД.ММ.ГГГГ, проведенной на основании определения суда от ДД.ММ.ГГГГ экспертом Федерального бюджетного учреждения Ярославская лаборатория судебной экспертизы Министерства юстиции Российской Федерации (том 3 л.д. 27-123).
В соответствии с пунктом 1 статьи 222 Гражданского кодекса Российской Федерации самовольной постройкой является жилой дом, другое строение, сооружение или иное недвижимое имущество, созданное на земельном участке, не отведенном для этих целей в порядке, установленном законом и иными правовыми актами, либо созданное без получения на это необходимых разрешений или с существенным нарушением градостроительных и строительных норм и правил.
Самовольная постройка подлежит сносу осуществившим ее лицом либо за его счет, кроме случаев, предусмотренных пунктом 3 настоящей статьи (пункт 2).
Право собственности на самовольную постройку может быть признано судом, а в предусмотренных законом случаях в ином установленном законом порядке, за лицом, в собственности, пожизненном наследуемом владении, постоянном (бессрочном) пользовании которого находится земельный участок, где осуществлена постройка. Право собственности на самовольную постройку не может быть признано за указанным лицом, если сохранение постройки нарушает права и охраняемые законом интересы других лиц либо создает угрозу жизни и здоровью граждан (пункт 3).
Таким образом, в силу закона строение, сооружение или иное недвижимое имущество могут быть признаны самовольными, если они либо возведены на земельном участке, не отведенном для этих целей в порядке, установленном законом и иными правовыми актами; либо возведены без получения на это необходимых разрешений; либо при их возведении допущено существенное нарушение градостроительных и строительных норм и правил.
По смыслу приведенной статьи возложение обязанности по сносу самовольной постройки представляет собой санкцию за совершенное правонарушение в виде осуществления самовольного строительства, в связи с чем возложение такого бремени на осуществившее ее лицо либо за его счет возможно лишь при наличии вины застройщика, доказательством которой служит установление хотя бы одного из условий, перечисленных в пункте 1 статьи 222 Гражданского кодекса Российской Федерации.
Необходимость установления вины застройщика подтверждается и положением пункта 3 статьи 76 Земельного кодекса Российской Федерации, согласно которому снос зданий, строений, сооружений при самовольном занятии земельных участков или самовольном строительстве осуществляется лицами, виновными в указанных земельных правонарушениях, или за их счет.
Истцы, предъявляя настоящий иск, связывают самовольный характер осуществляемого ответчиками строительства с существенным нарушением последними градостроительных и строительных норм и правил.
Из смысла закона, который не содержит четких критериев определения существенности или несущественности нарушений градостроительных и строительных норм и правил, вытекает, что существенность нарушений должна устанавливаться на основании совокупности доказательств применительно к особенностям конкретного дела. К существенным относятся такие неустранимые нарушения, которые, например, могут повлечь уничтожение постройки, причинение вреда жизни, здоровью человека, повреждение или уничтожение имущества других лиц. При оценке значительности допущенных нарушений должны приниматься во внимание, в том числе, положения статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации о недопустимости действий граждан и юридических лиц, осуществляемых исключительно с намерением причинить вред другому лицу, или злоупотребление правом в других формах, а также конституционно-правовые принципы справедливости, разумности и соразмерности, соответствия избранного истцом способа защиты характеру и степени допущенного нарушения прав или законных интересов.
По мнению судебной коллегии, оспариваемый истцами в апелляционной жалобе вывод о том, что указанные истцами нарушения не являются существенными и не влекут снос возводимого ответчиками строения, сделан судом первой инстанции с учетом приведенных выше положений и смысла норм материального права, а также с соблюдением требований процессуального закона об оценке доказательств (статья 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации).
Так, оценивая доводы истцов о несоблюдении нормативной продолжительности инсоляции в квартирах N дома N по <адрес>, а также вывод об этом, сделанный в заключении проведенной по делу судебной строительно-технической экспертизы, и не признав их достаточными для удовлетворения заявленного иска, суд обоснованно учел, что при проектировании дома N специалистами ООО "Перспектива" были выполнены расчеты продолжительности инсоляции помещений соседнего дома N с учетом параметров обоих строений и их влияния друг на друга, которые были проверены в ходе государственной экспертизы проектной документации и не указывали на наличие отклонений от нормативов, а также то, что строительство спорного дома явилось не единственным фактором, повлекшим снижение продолжительности инсоляции в указанных помещениях.
В частности, суд правомерно принял во внимание, что на уровень инсоляции в указанных квартирах повлияло, в том числе, изменение проектного решения оформления фасадов дома истцов, в частности, замена предусмотренного изначально при строительстве дома N светопрозрачного ограждения балконов на ограждение из ПВХ-профиля с глухим заполнением сэндвич-панелями в нижней части ограждения, что подтвердил в судебном заседании и эксперт С.С., проводивший по делу судебную строительно-техническую экспертизу.
В этой связи суд правильно не усмотрел прямой причинно-следственной связи между действиями ответчиков и несоблюдением санитарно-гигиенических требований по инсоляции в квартирах дома N.
Также суд обоснованно не принял в качестве допустимого доказательства и основания к удовлетворению требований истцов вывод эксперта о несоответствии расчетной величины коэффициента естественного освещения (КЕО) в квартирах N дома N, поскольку установил, что расчет этой величины был выполнен экспертом без соблюдения требований пункта 2.1.7. СанПиН 2.2.1/2.1.1.1278-03.2.2.1/2.1.1. "Проектирование, строительство, реконструкция и эксплуатация предприятий, планировка и застройка населенных пунктов. Гигиенические требования к естественному, искусственному и совмещенному освещению жилых и общественных зданий", согласно которому расчет естественного освещения помещений производится без учета мебели, оборудования, озеленения и деревьев, а также при стопроцентном использовании светопрозрачных заполнений в светопроемах.
Должным образом проверен и оценен судом довод истцов и о том, что их права нарушены несоблюдением ответчиками минимально допустимого расстояния между домами N и N. Данный довод истцов суд посчитал неубедительным, с чем также следует согласиться.
В силу пункта 7.1 "СП 42.13330.2011. Свод правил. Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений. Актуализированная редакция СНиП 2.07.01-89*" между длинными сторонами жилых зданий следует принимать расстояния (бытовые разрывы): для жилых зданий высотой 2-3 этажа - не менее 15 м; 4 этажа - не менее 20 м; между длинными сторонами и торцами этих же зданий с окнами из жилых комнат - не менее 10 м.
Этим же пунктом предусмотрено, что в условиях реконструкции и в других сложных градостроительных условиях указанные расстояния могут быть сокращены при соблюдении норм инсоляции, освещенности и противопожарных требований, а также обеспечении непросматриваемости жилых помещений (комнат и кухонь) из окна в окно.
Как усматривается из дела, минимальное расстояние между домами N и N составляет 8,14 м, максимальное - 10,53 м, проектное решение по расстоянию между зданиями выполнено в соответствии с градостроительным планом земельного участка.
Согласно проектной документации и положительному заключению государственной экспертизы сокращение минимального расстояния бытового разрыва между длинной стороной жилого дома N и торцом дома N до 10 метров обосновано конфигурацией жилого дома N (П-образная форма в плане), а бытовой разрыв между этими домами с северной стороны дома N, составляющий 8 метров, не нарушает действующие на момент утверждения проектной документации нормы по противопожарным разрывам, нормы для проезда бытовой техники и расчетные величины инсоляции помещений, полученные при проектировании дома.
Установив, что в том месте, где между зданиями расстояние оставляет 8,14 м, в доме N находится глухая стена, а окна остальной части здания расположены не строго напротив окон квартир дома N, а по диагонали к ним, что не может быть признано нарушением требования непросматриваемости жилых помещений из окна в окно, и что бесспорные доказательства снижения продолжительности инсоляции квартир дома N именно вследствие строительства дома N на указанном выше расстоянии от него, а не вследствие совокупности различных факторов, отсутствуют, суд правильно указал, что само по себе сокращение бытовых разрывов между зданиями не свидетельствует о нарушении ответчиками прав истцов.
Таким образом, те нарушения, на которые указывали истцы в ходе судебного разбирательства, и на которые они обращают внимание в апелляционной жалобе, при установленных судом обстоятельствах существенными, неустранимыми без сноса спорного объекта строительства, признаны быть не могут и сами по себе не влекут безусловное применение санкции, предусмотренной статьей 222 Гражданского кодекса Российской Федерации.
С учетом этого вывод суда об отсутствии достаточных оснований для удовлетворения иска является верным.
Судебная коллегия полагает, что вопреки доводам апелляционной жалобы суд первой инстанции при разрешении настоящего спора правильно установил обстоятельства, имеющие значение для дела, тщательным образом исследовал доказательства, представленные сторонами в обоснование своих требований и возражений, и оценил их с учетом требований статей 56 и 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в их совокупности.
Оснований сомневаться в объективности оценки и исследования доказательств не имеется.
Доводы апелляционной жалобы по существу сводятся к выражению несогласия с произведенной судом оценкой обстоятельств дела, между тем оснований для их переоценки судом апелляционной инстанции не имеется.
Ссылок на какие-либо новые факты, которые остались без внимания суда первой инстанции, в апелляционной жалобе не приводится.
Правовых оснований к отмене решения суда жалоба не содержит, а несогласие заявителей жалобы с той оценкой, которую дал суд первой инстанции исследованным по делу доказательствам, к таким основаниям не относится.
Нарушений норм процессуального права, которые в соответствии с частью четвертой статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации влекут безусловную отмену судебного решения независимо от доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судом первой инстанции при рассмотрении настоящего дела не допущено.
При изложенных обстоятельствах апелляционная жалоба удовлетворению не подлежит.
Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия
определила:
Решение Свердловского районного суда города Костромы от 19 декабря 2013 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Н.Р.Б.1, М.Б., К.Г., К.П., Ш.О.А., Е., Ф.А., Ф.С., Ф.Е., И., Г.Е., В., Н.Р.Б. - без удовлетворения.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "DOMOVODSTVO.RU | Теория и практика управления многоквартирным домом" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)