Судебные решения, арбитраж
Общее имущество собственников помещений в многоквартирном доме; Управление многоквартирным домом
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Судебной коллегией по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры во 2 полугодии 2014 года рассмотрено в апелляционном порядке 4358 гражданских дел (2 полугодие 2013 г. - 3775).
Изучение судебной практики показало, что подавляющее большинство гражданских дел рассмотрено районными судами в соответствии с нормами материального и процессуального права. Вместе с тем итоги обобщения апелляционной практики свидетельствуют о том, что причины отмены и изменений судебных постановлений заключаются в нарушении норм материального и процессуального права.
1. Отказ в выплате премиального вознаграждения за год лицу, не состоящему в списочном составе предприятия на момент издания приказа о премировании, не свидетельствует о дискриминации.
Д. обратилась в суд с иском к бюджетному учреждению о взыскании стимулирующей выплаты за год, компенсации морального вреда.
Ответчик иск не признал, сославшись на то, что действующим у работодателя Порядком по установлению стимулирующих выплат, выплата премиального вознаграждения по итогам работы за год предусмотрена лицам, состоящим в списочном составе учреждения на момент издания приказа о выплате премии. Истец прекратила трудовые отношения с учреждением 15.11.2013 года.
Разрешая спор, суд усмотрел в действиях работодателя дискриминацию в отношении уволенного работника, взыскал в пользу истца премию по итогам работы за год пропорционально отработанному времени.
Отменяя решение суда первой инстанции по апелляционной жалобе ответчика, судебная коллегия указала следующее.
Премия является способом поощрения работников, добросовестно исполняющих трудовые обязанности. Право работодателя устанавливать различные системы премирования, стимулирующих доплат и надбавок, предусмотрено в статье 144 Трудового кодекса Российской Федерации (статья 191 ТК РФ).
Порядком по установлению стимулирующих выплат определено, что выплаты по итогам работы за год производятся работникам, исполняющим трудовые обязанности на момент принятия решения об осуществлении таких выплат.
Порядок по установлению стимулирующих выплат не противоречит указанным выше нормам Трудового кодекса РФ.
В силу ст. 56 ГПК РФ доказательства наличия дискриминации в отношении работника, должны быть предоставлены истцом.
Такие доказательства истцом суду не представлены. Премия по итогам работы за год не выплачена всем работникам, прекратившим трудовые отношения до окончания календарного года, по результатам работы которого производилось премирование.
2. Неправильное определение судом срока обращения в суд с иском о взыскании компенсации за неиспользованные дни дополнительного отпуска явилось основанием для отмены решения суда.
М. обратилась в суд с иском к Б. о взыскании компенсации за неиспользованные дни дополнительного отпуска за 2011 год.
Ответчиком заявлено о пропуске истцом срока для обращения в суд с заявлением.
Отклоняя довод ответчика о пропуске истцом срока для обращения в суд с заявлением о защите нарушенного права, суд исходил из того, что о нарушении своих прав истец узнала при увольнении 14.02.2014 года. По мнению суда, дата увольнения является началом течения срока.
Проверяя законность решения суда первой инстанции по апелляционной жалобе ответчика, судебная коллегия не согласилась с выводом суда, указав следующее.
Предоставление основного и дополнительных отпусков регулируется положениями статей 116, 118, 120, 122 ТК РФ. Согласно ст. 122 ТК РФ основной оплачиваемый отпуск предоставляется работнику ежегодно.
В соответствии со статьей 120 ТК РФ дополнительный отпуск предоставляется работнику совместно с ежегодным основным оплачиваемым отпуском. При исчислении общей продолжительности ежегодного оплачиваемого отпуска дополнительные оплачиваемые отпуска суммируются с очередными основными ежегодными отпусками.
Поскольку основной оплачиваемый отпуск предоставляется работнику ежегодно, то и право на дополнительный отпуск возникает у работника ежегодно.
Согласно статье 11 Конвенции Международной организации труда N 132 "Об оплачиваемых отпусках" (пересмотрена в 1970 году, ратифицирована Законом РФ N 139-ФЗ от 01.07.2010 года) работнику, проработавшему минимальный период, соответствующий тому, который может требоваться в силу пункта 1 статьи 5 этой Конвенции, после прекращения работы предоставляется оплачиваемый отпуск, пропорциональный периоду его работы, за который ему не был предоставлен отпуск, или вместо этого ему выплачивается компенсация или предоставляется эквивалентное право на будущий отпуск.
В силу п. 1 ст. 9 Конвенции N 132 непрерывная часть ежегодного оплачиваемого отпуска, состоящая из двух непрерывных рабочих недель, предоставляется и используется не позже чем в течение одного года, а остаток ежегодного оплачиваемого отпуска не позже чем в течение 18 месяцев, считая с конца того года, за который предоставляется отпуск.
Из этого следует, что работник должен отдыхать как минимум две недели подряд, а остальные отпускные дни использовать в течение 18 месяцев после окончания года, за который они начислены.
Таким образом, работник может обратиться в суд с требованиями о компенсации за неиспользованные отпуска в соответствии с п. 2 ст. 9 Конвенции об оплачиваемых отпусках в течение 21 месяца после окончания того года, за который предоставляется отпуск (18 мес. + 3 мес.).
Срок для обращения в суд с требованиями о компенсации за неиспользованный в 2011 году отпуск истек 01 октября 2013 года, истец обратилась в суд с иском 30.04.2014 года, т.е. с пропуском срока.
Решение суда первой инстанции отменено судом апелляционной инстанции с принятием по делу нового решения об отказе в удовлетворении требований в связи с пропуском срока для обращения в суд с заявлением о защите трудовых прав (ст. 392 ТК РФ).
3. Взыскивая с работника ущерб, суд оставил без внимания перевод материально-ответственного работника на другую должность, отсутствие инвентаризации при переводе.
Общество обратилось в суд с иском к К. о взыскании ущерба, причиненного при исполнении трудовых обязательств, сославшись на то, что К. был принят в общество на работу на должность мастера строительного участка, с ним был заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности.
После увольнения работника обществом была проведена инвентаризация товарно-материальных ценностей, в результате которой выявлена недостача ТМЦ на сумму более 500 000 рублей.
Суд удовлетворил исковые требования, сославшись на п. 2 ч. 1 ст. 243 ТК РФ, исходя из которой материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника при недостаче ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора.
Отменяя решение суда первой инстанции по жалобе ответчика, судебная коллегия указала следующее.
Статьей 232 ТК РФ установлено, что сторона трудового договора (работодатель или работник), причинившие ущерб другой стороне, возмещает этот ущерб в соответствии с настоящим Кодексом или иными федеральными законами.
Согласно ст. 233 ТК РФ материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате виновного противоправного поведения (действия или бездействия), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иным федеральным законом.
В соответствии со ст. 238 ТК РФ работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб, под которым понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя.
По общему правилу, закрепленному в статье 241 ТК РФ, за причиненный ущерб, работник несет материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка, если иное не предусмотрено настоящим кодексом или иными федеральными законами.
В силу ст. 242 ТК РФ в случаях, предусмотренных Трудовым кодексом, на работника может возлагаться полная материальная ответственность, которая состоит в обязанности работника возмещать причиненный работодателю прямой действительный ущерб в полном размере.
Такие случаи предусмотрены статьей 243 ТК РФ. В частности, в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 243 ТК РФ материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника при недостаче ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора.
Таким специальным письменным договором в силу статьи 244 ТК РФ является письменный договор об индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности, заключаемый по типовым формам (договорам), установленным Постановлением Министерства труда и социального развития Российской Федерации от 31 декабря 2002 года N 85 во исполнение Постановления Правительства Российской Федерации от 14 ноября 2002 года N 823 "О порядке утверждения перечней должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности".
Согласно ч. 1 ст. 244 ТК РФ письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности могут заключаться с работниками, непосредственно обслуживающими или использующими денежные, товарные ценности или иное имущество.
Анализ приведенных норм свидетельствует о том, что по смыслу действующего трудового законодательства к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения спора о возмещении ущерба работником, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.
При этом бремя доказывания этих обстоятельств в суде лежит на работодателе.
Аналогичные разъяснения даны и в п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.11.2006 года N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю (в редакции Постановления Пленума ВС РФ от 28.09.2010 года N 22).
Если работодателем доказаны правомерность заключения с работником договора о полной материальной ответственности и наличие у этого работника недостачи, последний обязан доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба.
Из материалов дела следует, что 09 сентября 2011 года К. принят на работу на должность мастера участка в общество на основании трудового договора. В этот же день с работником заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности. С 1 мая 2013 года он был переведен на должность заместителя главного инженера по производству.
Разрешая спор и удовлетворяя требования истца, суд исходил лишь из наличия договора о полной индивидуальной материальной ответственности, заключенного с истцом при принятии его на должность мастера участка. При этом судом оставлен без внимания и оценки перевод истца на должность заместителя главного инженера. Указанная должность не значится в перечне должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной материальной ответственности за недостачу вверенного имущества.
Исходя из Перечня работ, выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной материальной ответственности за недостачу вверенного имущества, такой договор может быть заключен с работниками, в функциональные обязанности которых входят, в том числе, работы по приему на хранение, обработке (изготовлению), хранению, учету, отпуску (выдаче) материальных ценностей на складах, базах, в кладовых, пунктах, отделениях, на участках, в других организациях и подразделениях.
Доказательств того, что в функциональные обязанности истца как заместителя главного инженера входило выполнение указанных выше работ истцом суду также не предоставлено.
Договор о полной индивидуальной материальной ответственности с ответчиком после перевода его на должность заместителя главного инженера не заключался.
Инвентаризация товарно-материальных ценностей при переводе ответчика на должность заместителя главного инженера работодателем не производилась.
При таких обстоятельствах, истец, обязан предоставить суду, доказательства не только наличия у работника недостачи и ее размера, но и наличия вины работника в причинении недостачи.
Размер материального ущерба истцом не доказан. В обоснование размера материального ущерба истец ссылается на товарно-транспортные накладные, по которым работником получались на складе товарно-материальные ценности, однако в материалы дела эти накладные не приобщены, судом не исследовались. Работник оспаривает получение ТМЦ в подотчет после перевода его на другую должность. Данный довод ответчика ничем не опровергнут.
Не предоставлен суду и Порядок движения ТМЦ со склада и составления отчета по ТМЦ, на нарушение которого указывает истец.
Отсутствие доказательств наличия ущерба, его размера и вины работника в причинении ущерба явилось основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.
4. Основанием сохранения среднего месячного заработка работника, уволенного в связи с ликвидацией организации либо сокращением численности или штата работников организации, является факт потери им работы по указанным причинам и незанятость в течение определенного периода после увольнения. При этом сохранение среднего месячного заработка поставлено в зависимость от того, обратился ли работник в течение соответствующего периода времени со дня увольнения в орган службы занятости и был ли им трудоустроен.
ООО "Ц..." обратилось в суд с иском к центру занятости населения о признании незаконным решения о сохранении средней заработной платы за четвертый месяц со дня увольнения В. Требования мотивированы тем, что 14.03.2014 года В. был уволен с должности руководителя представительства Общества по пункту 2 части 1 статьи 81 Трудового кодекса РФ. На момент увольнения В. являлся пенсионером и получал пенсию по старости. При вынесении оспариваемого решения, это обстоятельство должно быть учтено ответчиком, так как предоставление социальной гарантии требует наличие существенных обстоятельств, которые могли быть признаны исключительными в смысле положения ч. 2 ст. 318 ТК РФ. Кроме того, пунктом 20 Постановления Правительства РФ N 891 от 07.09.2012 г. "О порядке регистрации граждан в целях поиска подходящей работы, регистрации безработных граждан и требованиях к подбору подходящей работы" определено, что одним из случаев снятия в центре занятости с регистрационного учета безработных граждан является назначение трудовой пенсии по старости (части трудовой пенсии по старости). Следовательно, факт получения В. пенсии по старости исключает возможность признания В. зарегистрированным в целях подходящей работы, безработным.
Решением суда первой инстанции иск удовлетворен.
Отменяя решение и отказывая в иске, судебная коллегия указала на следующее.
В соответствии со статьей 178 Трудового кодекса Российской Федерации при расторжении трудового договора в связи с ликвидацией организации (пункт 1 части первой статьи 81 настоящего Кодекса) либо сокращением численности или штата работников организации (пункт 2 части первой статьи 81 настоящего Кодекса) увольняемому работнику выплачивается выходное пособие в размере среднего месячного заработка, а также за ним сохраняется средний месячный заработок на период трудоустройства, но не свыше двух месяцев со дня увольнения (с зачетом выходного пособия).
В силу статьи 318 Трудового кодекса Российской Федерации работнику, увольняемому из организации, расположенной в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, в связи с ликвидацией организации (пункт 1 части первой статьи 81 настоящего Кодекса) либо сокращением численности или штата работников организации (пункт 2 части первой статьи 81 настоящего Кодекса), выплачивается выходное пособие в размере среднего месячного заработка, за ним также сохраняется средний месячный заработок на период трудоустройства, но не свыше трех месяцев со дня увольнения (с зачетом выходного пособия).
В исключительных случаях средний месячный заработок сохраняется за указанным работником в течение четвертого, пятого и шестого месяцев со дня увольнения по решению органа службы занятости населения при условии, если в месячный срок после увольнения работник обратился в этот орган и не был им трудоустроен.
Как следует из содержания приведенных норм, основанием сохранения среднего месячного заработка работника является факт потери им работы по указанным причинам и незанятость в течение определенного периода после увольнения. При этом сохранение среднего месячного заработка поставлено в зависимость от того, обратился ли работник в течение соответствующего периода времени со дня увольнения в орган службы занятости и был ли им трудоустроен.
Так как В. обратился в орган занятости населения в месячный срок со дня увольнения и не был трудоустроен в связи с отсутствием подходящей работы, судебная коллегия пришла к выводу о том, что у В. имеется право на получение среднего месячного заработка за четвертый месяц после увольнения.
Судебная коллегия сочла несостоятельным довод истца о том, что положения статьи 318 Трудового кодекса Российской Федерации не распространяются на граждан, которым выплачивается пенсия, поскольку данная статья не содержит положений, устанавливающих различия в реализации права на получение среднего заработка в течение четвертого, пятого и шестого месяцев после увольнения пенсионерами и лицами, которым пенсия еще не назначена. Назначение гражданину пенсии порождает единственное ограничение в реализации его прав, связанных с трудоустройством, - невозможность признания его в качестве безработного.
Кроме того, ограничение прав, вытекающих из трудовых отношений, по мотивам достижения гражданином пенсионного возраста не согласуется с положениями частей 1 и 3 статьи 37 Конституции Российской Федерации, противоречит статье 1 Конвенции МОТ N 111 "Относительно дискриминации в области труда и занятий" 1958 года в части недопустимости нарушения равенства возможностей или обращения в области труда и занятости, статьям 2, 3 ТК РФ и статье 5 Закона Российской Федерации "О занятости населения в Российской Федерации", гарантирующим свободу труда и равные возможности в реализации трудовых прав, а также свободный выбор занятости независимо от возраста и социального положения.
5. Член участковой избирательной комиссии с правом решающего голоса до окончания срока своих полномочий, член комиссии с правом совещательного голоса в период избирательной кампании, кампании референдума не могут быть уволены с работы по инициативе работодателя.
Б. обратился в суд с иском к администрации Советского района Ханты - Мансийского автономного округа - Югры о признании распоряжения об увольнении с должности муниципальной службы незаконным, восстановлении на работе и компенсации морального вреда, указав, что распоряжением администрации он был уволен по п. 2 ч. 1 ст. 81 ТК РФ в связи с сокращением численности или штата работников. Однако трудовой договор с ним не мог быть расторгнут, поскольку он является членом избирательной комиссии с правом решающего голоса.
Судом первой инстанции принято решение, которым иск Б. удовлетворен.
Оставляя решение без изменения, а апелляционную жалобу ответчика без удовлетворения, судебная коллегия исходила из следующих обстоятельств.
В соответствии с пунктом 19 статьи 29 Федерального закона от 12.06.2002 N 67-ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" член комиссии с правом решающего голоса до окончания срока своих полномочий, член комиссии с правом совещательного голоса в период избирательной кампании, кампании референдума не могут быть уволены с работы по инициативе работодателя или без их согласия переведены на другую работу.
На момент увольнения Б. являлся членом участковой избирательной комиссии с правом решающего голоса избирательного участка городского поселения Советский Советского района ХМАО - Югры с 24 апреля 2013 года до 26 апреля 2018 года, однако при его увольнении не были соблюдены гарантии, предусмотренные пунктом 19 статьи 29 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации".
Согласно данной гарантии член комиссии с правом решающего голоса до окончания срока своих полномочий, член комиссии с правом совещательного голоса в период избирательной кампании, кампании референдума не могут быть уволены с работы по инициативе работодателя или без их согласия переведены на другую работу.
Принимая во внимание, что имело место увольнение истца по инициативе работодателя, но не за грубые нарушения трудового законодательства, гарантия в виде невозможности увольнения, предусмотренная в Федеральном законе "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", подлежит применению в отношения истца.
Судебная коллегия указала, что не знание ответчиком на день увольнения того обстоятельства, что Б. является членом избирательной комиссии, само по себе не может явиться основанием к признанию увольнения законным.
6. Неправильное применение пенсионного законодательства и определение обстоятельств по делу привело к отмене решения суда.
К. обратился в суд с иском к УПФ о признании решения об отказе в назначении досрочной трудовой пенсии по старости незаконным, признании права на назначение досрочной трудовой пенсии по факту льготной работы и возложении обязанности назначить досрочную трудовую пенсию с первоначальной даты обращения. Требования мотивированы тем, что 04 марта 2014 года К. обратился в УПФ с заявлением о досрочном назначении трудовой пенсии по старости в соответствии с подпунктом 7 пункта 1 статьи 27 Федерального закона от 17 декабря 2001 года N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (далее Закон N 173-ФЗ), однако в удовлетворении заявления отказано в связи с отсутствием необходимого льготного стажа, поскольку имеются расхождения в представленных документах: в трудовой книжке в период с 20 февраля 1987 года по 22 августа 1989 года указана должность истца как обрубщик сучьев верхнего склада, в то же время, согласно уточняющим справкам и документам указано, что истец работал рабочим на верхнем складе.
Судом постановлено решение об удовлетворении иска.
Судебная коллегия пришла к выводу об отмене решения ввиду неправильного толкования и применения судом норм материального права.
Удовлетворяя требования К. суд первой инстанции, сослался на доказанность работы истца в период с 20 февраля 1987 года по 22 августа 1989 года обрубщиком сучьев верхнего склада, занятым именно на лесозаготовках и лесосплаве, в связи с чем, отказ в назначении пенсии являлся незаконным.
С данным выводом суда первой инстанции судебная коллегия не согласилась по следующим основаниям.
Принимая во внимание подпункт "д" пункта 1 Постановления Правительства Российской Федерации от 18 июля 2002 года N 537 "О списках производств, работ, профессий и должностей, с учетом которых назначается трудовая пенсия по старости в соответствии со статьей 27 Закона N 173-ФЗ, и об утверждении Правил исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со статьей 27 Закона N 173-ФЗ, правом на досрочное назначение пенсии по старости обладают работники, чьи профессии и должности предусмотрены Списком профессий и должностей рабочих и мастеров (в том числе старших), занятых непосредственно на лесозаготовках и лесосплаве (включая обслуживание механизмов и оборудования), утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации N 273 от 24 апреля 1992 года (далее Список N 273).
В Списке N 273 поименованы в числе прочих машинисты трелевочных машин, обрубщики сучьев, трактористы на подготовке лесосек, трелевке и вывозе леса. Согласно примечанию к Списку указанный перечень профессий и должностей распространяется на работников, занятых в едином технологическом процессе лесозаготовок (независимо от вида рубок) и на лесосплаве предприятий лесной промышленности и лесного хозяйства, постоянно действующих лесопунктов, лесничеств, лесозаготовительных участков независимо от их ведомственной подчиненности.
До утверждения Списков от 24 апреля 1992 года N 273 льготные пенсии работникам, занятым на лесозаготовках, устанавливались в соответствии со Списком N 2 производств, цехов, профессий и должностей, работа в которых дает право на государственную пенсию на льготных условиях и льготных размерах, утвержденным Постановлением Совета Министров СССР от 22 августа 1956 года N 1173. В раздел XXII "Лесозаготовки. Заготовка и сплав леса" указанного Списка включены профессии "обрубщики сучьев, трактористы на трелевке и вывозке леса, машинисты трелевочных машин и лебедок".
Постановлением Минтруда Российской Федерации от 01 апреля 2003 года N 15 установлено тождество профессий рабочих, предусмотренных Списком профессий и должностей рабочих и мастеров, занятых непосредственно на лесозаготовках и лесосплаве (включая обслуживание механизмов и оборудования), утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации от 24 апреля 1992 года N 273, тем же профессиям, имевшим ранее иные наименования, которые предусмотрены Списком N 2 производств, цехов, профессий и должностей, работа в которых дает право на государственную пенсию на льготных условиях и в льготных размерах, утвержденных Постановлением Совета Министров СССР от 22 августа 1956 года N 1173.
При этом время выполнявшихся до 01 января 1992 года работ, предусмотренных Списком N 2 производств, цехов, профессий и должностей, работа в которых дает право на государственную пенсию на льготных условиях и в льготных размерах, утвержденным Постановлением Совета Министров СССР от 22 августа 1956 года N 1173 (с последующими дополнениями), засчитывается в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, наравне с работами, предусмотренными Списком, указанным в абзаце первом настоящего подпункта.
Таким образом, при решении вопроса о назначении истцу досрочной трудовой пенсии по старости в связи с его работой в период с 20 февраля 1987 года по 22 августа 1989 года применяется Список 1956 года.
Как указано в трудовой книжке, К. с 20 февраля 1987 года по 22 августа 1989 года работал в Северном ЛПХ рубщиком сучьев верхнего склада.
Между тем, вывод суда о доказанности работы К. в период с 20 февраля 1987 года по 22 августа 1989 года обрубщиком сучьев на верхнем складе в Северном леспромхозе именно на лесозаготовках и в едином технологическом процессе лесозаготовок является не состоятельным и опровергается материалами дела, поскольку из имеющихся в материалах дела доказательств видно, что в спорный период К. работал в Северном леспромхозе рабочим верхнего склада с совмещением обязанности кинооператора.
Вывод суда о работе истца в спорный период полный рабочий день, только на основании свидетельских показаний является незаконным, поскольку, как следует из пункта 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 30 от 11 декабря 2012 года "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии" обстоятельства, определяющие характер работы и влияющие на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, не могут быть подтверждены свидетельскими показаниями, как недопустимыми, однако, особенности работы (работы в определенных условиях) могут подтверждаться иными доказательствами, предусмотренными в статье 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (например, приказами, расчетной книжкой, нарядами и т.п.). Между тем, допустимых доказательств по данному делу истцом предоставлено не было.
7. Неправомерные действия Пенсионного фонда при рассмотрении вопроса о назначении пенсии по тому или иному основанию не должны ограничивать право лица на надлежащее пенсионное обеспечение, в том числе, и в части назначения лицу трудовой пенсии в установленный законом срок.
Р. обратился в суд с иском к УПФ о включении в стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости периоды работы с 18 марта 1980 года по 28 июля 1986 года в ПАО "Черномортехфлот" мотористом; с 01 января 1992 года по 09 августа 1993 года в АО "Звениговострой" электросварщиком; с 27 июля 1995 года по 24 июля 1998 года в ООО "Митар" электросварщиком; с 01 декабря 1999 года по 02 апреля 2001 года в ООО "Сибстройтранс" электросварщиком ручной сварки; с 02 апреля 2001 года по 25 июля 2003 года в ЗАО "Стройтранс" электросварщиком ручной сварки; с 19 ноября 2005 года по 02 марта 2006 года в ООО "УМТ" электросварщиком; с 17 сентября 2007 года по 12 марта 2010 года в ЗАО "СМНУ-16" электросварщиком и возложении обязанности назначить досрочную трудовую пенсию с момента обращения с 14 июня 2013 года, взыскании судебных расходов в виде оплаченной доверенности на представителя в размере 1 500 рублей, и государственной пошлины в размере 200 рублей.
Судом постановлено решение о частичном удовлетворении иска.
Судебная коллегия пришла к выводу об отмене решения в части отказа в назначении Р. пенсии с 14 июня 2013 года в связи с неправильным толкованием и применением судом норм материального права.
Разрешая спор в части заявленного Р. требования о возложении обязанности на УПФ назначить досрочную трудовую пенсию с момента обращения с 14 июня 2013 года, суд первой инстанции пришел к выводу, что на указанную дату истец не достиг возраста, дающего право на назначение данной пенсии.
С данным выводом суда первой инстанции судебная коллегия не согласилась по следующим основаниям.
В соответствии с пунктом 1 статьи 19 Закона N 173-ФЗ трудовая пенсия (часть трудовой пенсии по старости) назначается со дня обращения за указанной пенсией (за указанной частью трудовой пенсии по старости), за исключением случаев, предусмотренных пунктами 4 и 4.1 настоящей статьи, но во всех случаях не ранее чем со дня возникновения права на указанную пенсию (указанную часть трудовой пенсии по старости).
Согласно пункту 7 Правил обращения за пенсией, назначения пенсии и перерасчета размера пенсии, перехода с одной пенсии на другую, утвержденных Постановлением Минтруда Российской Федерации и Пенсионного фонда Российской Федерации N 17/19пб от 27 февраля 2002 года, обращение за пенсией может осуществляться в любое время после возникновения права на трудовую пенсию; назначение пенсии производится со дня обращения в пенсионный орган с соответствующим заявлением; днем обращения считается день приема пенсионным органом обозначенного заявлением с приложением необходимых для его рассмотрения документов; заявление о назначении пенсии по старости может быть принято территориальным органом Пенсионного фонда Российской Федерации и до наступления пенсионного возраста гражданина, однако не ранее чем за месяц до возникновения права на эту пенсию, а поскольку Р. обратился в УПФ в срок, то правовые основания для удовлетворения заявленных требований имеются.
Указанный пункт Правил повторяет положения пункта 3 статьи 4 Закона N 173-ФЗ и устанавливает, что обращение с заявлением о назначении трудовой пенсии может осуществляться в любое время, но только после возникновения права на такую пенсию.
По смыслу данных правовых норм назначение трудовой пенсии обусловлено наличием права на указанную пенсию, реализация которого зависит от волеизъявления обладателя этого права. Указывая сроки, с которых будет назначена пенсия, она наделяет гражданина свободой действий по реализации (отказу от реализации) этого права и способствует своевременному обращению граждан за назначением пенсии.
При таких обстоятельствах, данная норма связывает возникновение права на пенсию с достижением гражданином определенного возраста, а потому положения абзаца второго пункта 7 Правил могут быть применены к настоящему спору.
Как следует из материалов дела, Р. обратился в УПФ с заявлением о назначении пенсии 14 июня 2013 года.
23 июня 2013 года Р. достиг возраста 55 лет.
Пенсионный орган отказал истцу в назначении пенсии 11 октября 2013 года, то есть после наступления права на назначение досрочной пенсии.
С учетом включения необоснованно исключенных УПФ спорных периодов работы (11 лет 09 месяцев 12 дней) по состоянию на момент обращения Р. в пенсионный орган за назначением досрочной трудовой пенсии по старости по Списку N 2, специальный стаж работы истца, дающий право на досрочное назначение такой пенсии, на момент обращения в УПФ, составил 22 года (необходимо 12 лет 06 месяцев).
Соответственно, трудовая пенсия Р., в соответствии с подпунктом 2 пункта 1 статьи 27 Закона N 173-ФЗ должна была быть назначена с 23 июня 2013 года.
8. Невыплата заработной платы не является основанием для взыскания с руководителя предприятия компенсации морального вреда.
С. обратилась в суд с иском к Б. о возмещении морального вреда, причиненного преступлением, сославшись на то, что по вине ответчика, являющегося руководителем ООО "В.", ей не была выплачена своевременно заработная плата и пособие на ребенка. По данному факту ответчик приговором мирового судьи от 15.05.2014 г. был осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 145.1 УК РФ. Истец считает, что указанными противоправными действиями ответчика ей был причинен моральный вред, выражающийся в нравственных страданиях, который просит взыскать с Б.
Разрешая спор, суд, исходя из того, что факт нарушения ответчиком трудовых прав истца был установлен приговором суда, частично удовлетворил требования истца о взыскании с ответчика компенсации морального вреда на основании ст. 237 ТК РФ.
С выводами суда судебная коллегия не согласилась, указав следующее.
По смыслу ст. 237 ТК РФ работник вправе требовать компенсацию морального вреда в связи с невыплатой заработной платы с работодателя - ООО "В".
Между тем, суд не учел, что С. непосредственно с Б. в трудовых отношениях не состоял, поскольку заключил трудовой договор с ООО "В.".
Совершение директором ООО "В." виновных действий по невыплате С. заработной платы не влечет его обязанности перед истцом компенсировать моральный вред.
В силу п. 1 ст. 151 ГК РФ компенсация морального вреда возможна при нарушении личных неимущественных прав гражданина, либо посягательствах на другие нематериальные блага, принадлежащие гражданину.
В данном случае требования о компенсации морального вреда основаны на нарушении имущественных прав истца, возмещение морального вреда в данном случае действующим гражданским законодательством не предусмотрено.
Однако, в связи с тем, что ответчик частично признал исковые требования, судебная коллегия изменила решение суда первой инстанции, уменьшив сумму компенсации морального вреда.
9. Несовершеннолетние, ставшие собственниками занимаемого жилого помещения в порядке его приватизации, сохраняют право на однократную бесплатную приватизацию жилого помещения в государственном или муниципальном жилищном фонде после достижения ими совершеннолетия.
С. обратился в суд с иском к Управлению о заключении договора приватизации жилого помещения, занимаемого на условиях социального найма.
Судом принято решение об отказе в иске, обоснованное отсутствием достаточных доказательств, позволяющих установить, что С. в период своей жизни не пользовался правом приватизации. При этом суд исходил из необходимости проверки всего периода со дня рождения истца. В деле же отсутствуют сведения о регистрации истца в период с 1 октября 1991 года по 10 марта 1994 года и с 6 марта 1997 года по 5 июля 1999 года, в связи с чем, невозможно проверить, участвовал ли он в указанные периоды в приватизации.
Отменяя решение суда, судебная коллегия указала на неправильное толкование судом норм материального права, что привело к неверному определению обстоятельств, имеющих значение для дела.
Как следует из дела, в обозначенные периоды С., 4 октября 1991 года рождения, находился в несовершеннолетнем возрасте.
Согласно ч. 2 ст. 11 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 года N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации", несовершеннолетние, ставшие собственниками занимаемого жилого помещения в порядке его приватизации, сохраняют право на однократную бесплатную приватизацию жилого помещения в государственном или муниципальном жилищном фонде после достижения ими совершеннолетия.
Исходя из приведенной нормы, предоставляющей для несовершеннолетних дополнительные имущественные и жилищные права, реализуемые после достижения ими совершеннолетия, проверке на предмет участия С. в приватизации подлежит период после 4 октября 2009 года.
Из дела не усматривается, что после совершеннолетия С. принимал участие в приватизации жилого помещения в государственном или муниципальном жилищном фонде, в связи с чем, он правомерно поставил вопрос о передаче спорной квартиры в собственность в порядке, предусмотренном названным Законом.
10. Собственники помещений в многоквартирном доме владеют, пользуются и в установленных жилищным и гражданским законодательством пределах распоряжаются общим имуществом в многоквартирном доме.
Уменьшение размера общего имущества путем его реконструкции возможно только с согласия всех собственников помещений.
ООО "С" обратилось в суд с иском к Л.О.В., Л.П.В. о понуждении к сносу кладового помещения и приведении мест общего пользования в соответствие с проектом многоквартирного дома.
Требования мотивированы тем, что представителем ООО "С" при осмотре многоквартирного дома обнаружено, что в подъезде собственниками квартиры произведена самовольная постройка кладового помещения на лестничной площадке между 2 и 3 этажом.
В соответствии с Техническими условиями и экспликацией крупнопанельного жилого дома в конструкциях серии 97 N 126/5-07-4-ТЭ дома устройство кладовых и других помещений на промежуточных площадках и в объеме лестничной клетки не предусмотрено и не допускается.
Судом первой инстанции было принято решение об удовлетворении иска.
В апелляционной жалобе ссылаясь на нормы гражданского законодательства, указано, на тот факт, что поскольку каких-либо реконструкций не производилось, установка двери в имеющемся проеме на лестничной площадке, необоснованно признана судом постройкой. Таковой по смыслу правил ст. 222 ГК РФ она являться не может.
Судом апелляционной инстанции было установлено, что спор между сторонами возник в отношении помещения в многоквартирном жилом доме, расположенного на лестничном марше между 2 - 3 этажами, которое оборудовано ответчиками.
В силу ст. 36 ЖК РФ в состав общего имущества многоквартирного жилого дома входят, в частности, помещения в доме, не являющиеся частями квартир и предназначенные для обслуживания более одного помещения, в том числе межквартирные лестничные площадки, лестницы, лифты, лифтовые и иные шахты, коридоры, технические этажи, чердаки, подвалы, в которых имеются инженерные коммуникации, иное обслуживающее более одного помещения в данном доме оборудование (технические подвалы). Собственники помещений в многоквартирном доме владеют, пользуются и в установленных настоящим Кодексом и гражданским законодательством пределах распоряжаются общим имуществом в многоквартирном доме.
Уменьшение размера общего имущества путем его реконструкции возможно только с согласия всех собственников помещений.
По решению собственников помещений в многоквартирном доме, принятому на общем собрании таких собственников, объекты общего имущества могут быть переданы в пользование иным лицам в случае, если это не нарушает права и законные интересы граждан и юридических лиц.
Судом достоверно установлено, что перегородка с дверным проемом в месте общего пользования на лестничной клетке возведена собственниками кв. Л.., при отсутствии надлежащего решения собственников жилых помещений и других законных оснований. Поэтому недостатки подлежат устранению названными лицами.
Законом предусмотрено, что деятельность по управлению общим имуществом собственники общего имущества осуществляют через общее собрание собственников помещений в многоквартирном доме (ст. 44 ЖК РФ), либо путем создания определенных органов, в частности товарищества собственников жилья, которое вправе выступать от имени собственников по вопросам, отнесенным к его ведению (ст. 135 ЖК РФ, ст. 291 ГК РФ).
Истец, являющийся управляющей организацией, для обеспечения исполнения принятых на себя обязательств, вправе требовать от проживающих в многоквартирном доме лиц исполнения требований действующих нормативных правовых актов, в целях защиты жизни и здоровья граждан, их имущества, обеспечения надлежащего использования общедомового имущества.
Из паспорта технической эксплуатации жилого многоквартирного дома следовало, что устройство кладовых и других помещений на промежуточных площадках и в объеме лестничной клетки не допускается.
Кроме того, согласно пп. "к" п. 23 Правил противопожарного режима в Российской Федерации запрещается устраивать в лестничных клетках и поэтажных коридорах кладовые и другие подсобные помещения, а также хранить под лестничными маршами и на лестничных площадках вещи, мебель и другие горючие материалы.
11. Собственнику квартиры в многоквартирном жилом доме по смыслу правил ст. 36 ЖК РФ принадлежит не только квартира, но также места общего пользования и земельный участок, на котором расположено строение.
Администрация г.п. Лянтор обратилась в суд с иском к Р.Д.В. о признании утратившим право собственности на объект недвижимости, исключении записи из реестра.
Суд первой инстанции, удовлетворяя исковые требования, исходил из того, что спорное жилое помещение принадлежащее ответчику на праве собственности, в связи с его полным уничтожением не может использоваться по первоначальному назначению и быть объектом гражданских прав. Запись в ЕГРП о праве собственности на квартиру в связи с этим не подлежит сохранению, как на объект недвижимого имущества. Сохранение существующих записей о праве на это имущество будет не соответствовать фактическим обстоятельствам, кроме того, будет являться нарушением требований ст. 131 ГК РФ.
Судебная коллегия с решением суда не согласилась и отменила по следующим основаниям.
Судом установлено, что спор между сторонами возник в отношении жилья, принадлежащего истцу на праве собственности и наличия оснований для исключения записи о нем из реестра собственности и признании истца утратившим право собственности на объект недвижимости по мотиву того, что квартира сгорела.
Спорное жилое помещение находилось в собственности ответчика Р.Д.В., что подтверждается выпиской из ЕГРП от 14.08.2014 года.
28.07.2009 года в результате замыкания в распределительной коробке произошло возгорание жилого деревянно-панельного многоквартирного дома и в последовавшем в результате этого пожаре, выгорел первый подъезд указанного дома, площадью 572,4 метров.
В ходе обследования дома межведомственной комиссией утвержденной постановлением Администрации города от 01.09.2009 г. N 15, было установлено, что восемь квартир расположенных в первом подъезде, непригодны для проживания, в том числе квартира, принадлежащая ответчику.
Так, Главой городского поселения Лянтор, собственникам уничтоженных в результате пожара помещений, было предложено провести работы по восстановлению дома. 13 марта 2014 г. на общем собрании собственников помещений в многоквартирном доме решение о восстановлении помещений квартир принято не было. При этом решения о сносе также не согласовано.
Судом первой инстанции при вынесении решения не было учтено, что собственнику квартиры в многоквартирном жилом доме, по смыслу правил ст. 36 ЖК РФ принадлежит не только квартира, но также места общего пользования и земельный участок, на котором расположено строение.
Согласно части 2 статьи 8 Конституции Российской Федерации в Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности.
В силу статьи 35 Конституции Российской Федерации право частной собственности охраняется законом; никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения.
Согласно статье 30 Жилищного кодекса Российской Федерации собственник жилого помещения осуществляет права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему на праве собственности жилым помещением в соответствии с его назначением и пределами его использования, которые установлены Жилищным кодексом Российской Федерации.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "DOMOVODSTVO.RU | Теория и практика управления многоквартирным домом" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)
ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ ЗА 2 ПОЛУГОДИЕ 2014 ГОДА
Разделы:Общее имущество собственников помещений в многоквартирном доме; Управление многоквартирным домом
Обращаем Ваше внимание на то обстоятельство, что данное решение могло быть обжаловано в суде высшей инстанции и отменено
Утвержден
постановлением президиума
суда Ханты-Мансийского
автономного округа - Югры
от 27 февраля 2015 г.
ОБЗОР
СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ
ЗА 2 ПОЛУГОДИЕ 2014 ГОДА
СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ
ЗА 2 ПОЛУГОДИЕ 2014 ГОДА
Судебной коллегией по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры во 2 полугодии 2014 года рассмотрено в апелляционном порядке 4358 гражданских дел (2 полугодие 2013 г. - 3775).
Изучение судебной практики показало, что подавляющее большинство гражданских дел рассмотрено районными судами в соответствии с нормами материального и процессуального права. Вместе с тем итоги обобщения апелляционной практики свидетельствуют о том, что причины отмены и изменений судебных постановлений заключаются в нарушении норм материального и процессуального права.
По делам, возникающим из трудовых
и социальных правоотношений
и социальных правоотношений
1. Отказ в выплате премиального вознаграждения за год лицу, не состоящему в списочном составе предприятия на момент издания приказа о премировании, не свидетельствует о дискриминации.
Д. обратилась в суд с иском к бюджетному учреждению о взыскании стимулирующей выплаты за год, компенсации морального вреда.
Ответчик иск не признал, сославшись на то, что действующим у работодателя Порядком по установлению стимулирующих выплат, выплата премиального вознаграждения по итогам работы за год предусмотрена лицам, состоящим в списочном составе учреждения на момент издания приказа о выплате премии. Истец прекратила трудовые отношения с учреждением 15.11.2013 года.
Разрешая спор, суд усмотрел в действиях работодателя дискриминацию в отношении уволенного работника, взыскал в пользу истца премию по итогам работы за год пропорционально отработанному времени.
Отменяя решение суда первой инстанции по апелляционной жалобе ответчика, судебная коллегия указала следующее.
Премия является способом поощрения работников, добросовестно исполняющих трудовые обязанности. Право работодателя устанавливать различные системы премирования, стимулирующих доплат и надбавок, предусмотрено в статье 144 Трудового кодекса Российской Федерации (статья 191 ТК РФ).
Порядком по установлению стимулирующих выплат определено, что выплаты по итогам работы за год производятся работникам, исполняющим трудовые обязанности на момент принятия решения об осуществлении таких выплат.
Порядок по установлению стимулирующих выплат не противоречит указанным выше нормам Трудового кодекса РФ.
В силу ст. 56 ГПК РФ доказательства наличия дискриминации в отношении работника, должны быть предоставлены истцом.
Такие доказательства истцом суду не представлены. Премия по итогам работы за год не выплачена всем работникам, прекратившим трудовые отношения до окончания календарного года, по результатам работы которого производилось премирование.
Апелляционное определение от 05 августа 2014 года,
дело N 33-3357/2014 (извлечение).
дело N 33-3357/2014 (извлечение).
2. Неправильное определение судом срока обращения в суд с иском о взыскании компенсации за неиспользованные дни дополнительного отпуска явилось основанием для отмены решения суда.
М. обратилась в суд с иском к Б. о взыскании компенсации за неиспользованные дни дополнительного отпуска за 2011 год.
Ответчиком заявлено о пропуске истцом срока для обращения в суд с заявлением.
Отклоняя довод ответчика о пропуске истцом срока для обращения в суд с заявлением о защите нарушенного права, суд исходил из того, что о нарушении своих прав истец узнала при увольнении 14.02.2014 года. По мнению суда, дата увольнения является началом течения срока.
Проверяя законность решения суда первой инстанции по апелляционной жалобе ответчика, судебная коллегия не согласилась с выводом суда, указав следующее.
Предоставление основного и дополнительных отпусков регулируется положениями статей 116, 118, 120, 122 ТК РФ. Согласно ст. 122 ТК РФ основной оплачиваемый отпуск предоставляется работнику ежегодно.
В соответствии со статьей 120 ТК РФ дополнительный отпуск предоставляется работнику совместно с ежегодным основным оплачиваемым отпуском. При исчислении общей продолжительности ежегодного оплачиваемого отпуска дополнительные оплачиваемые отпуска суммируются с очередными основными ежегодными отпусками.
Поскольку основной оплачиваемый отпуск предоставляется работнику ежегодно, то и право на дополнительный отпуск возникает у работника ежегодно.
Согласно статье 11 Конвенции Международной организации труда N 132 "Об оплачиваемых отпусках" (пересмотрена в 1970 году, ратифицирована Законом РФ N 139-ФЗ от 01.07.2010 года) работнику, проработавшему минимальный период, соответствующий тому, который может требоваться в силу пункта 1 статьи 5 этой Конвенции, после прекращения работы предоставляется оплачиваемый отпуск, пропорциональный периоду его работы, за который ему не был предоставлен отпуск, или вместо этого ему выплачивается компенсация или предоставляется эквивалентное право на будущий отпуск.
В силу п. 1 ст. 9 Конвенции N 132 непрерывная часть ежегодного оплачиваемого отпуска, состоящая из двух непрерывных рабочих недель, предоставляется и используется не позже чем в течение одного года, а остаток ежегодного оплачиваемого отпуска не позже чем в течение 18 месяцев, считая с конца того года, за который предоставляется отпуск.
Из этого следует, что работник должен отдыхать как минимум две недели подряд, а остальные отпускные дни использовать в течение 18 месяцев после окончания года, за который они начислены.
Таким образом, работник может обратиться в суд с требованиями о компенсации за неиспользованные отпуска в соответствии с п. 2 ст. 9 Конвенции об оплачиваемых отпусках в течение 21 месяца после окончания того года, за который предоставляется отпуск (18 мес. + 3 мес.).
Срок для обращения в суд с требованиями о компенсации за неиспользованный в 2011 году отпуск истек 01 октября 2013 года, истец обратилась в суд с иском 30.04.2014 года, т.е. с пропуском срока.
Решение суда первой инстанции отменено судом апелляционной инстанции с принятием по делу нового решения об отказе в удовлетворении требований в связи с пропуском срока для обращения в суд с заявлением о защите трудовых прав (ст. 392 ТК РФ).
Апелляционное определение от 30 сентября 2014 года,
дело N 33-4331/2014 (извлечение).
дело N 33-4331/2014 (извлечение).
3. Взыскивая с работника ущерб, суд оставил без внимания перевод материально-ответственного работника на другую должность, отсутствие инвентаризации при переводе.
Общество обратилось в суд с иском к К. о взыскании ущерба, причиненного при исполнении трудовых обязательств, сославшись на то, что К. был принят в общество на работу на должность мастера строительного участка, с ним был заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности.
После увольнения работника обществом была проведена инвентаризация товарно-материальных ценностей, в результате которой выявлена недостача ТМЦ на сумму более 500 000 рублей.
Суд удовлетворил исковые требования, сославшись на п. 2 ч. 1 ст. 243 ТК РФ, исходя из которой материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника при недостаче ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора.
Отменяя решение суда первой инстанции по жалобе ответчика, судебная коллегия указала следующее.
Статьей 232 ТК РФ установлено, что сторона трудового договора (работодатель или работник), причинившие ущерб другой стороне, возмещает этот ущерб в соответствии с настоящим Кодексом или иными федеральными законами.
Согласно ст. 233 ТК РФ материальная ответственность стороны трудового договора наступает за ущерб, причиненный ею другой стороне этого договора в результате виновного противоправного поведения (действия или бездействия), если иное не предусмотрено настоящим Кодексом или иным федеральным законом.
В соответствии со ст. 238 ТК РФ работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб, под которым понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя.
По общему правилу, закрепленному в статье 241 ТК РФ, за причиненный ущерб, работник несет материальную ответственность в пределах своего среднего месячного заработка, если иное не предусмотрено настоящим кодексом или иными федеральными законами.
В силу ст. 242 ТК РФ в случаях, предусмотренных Трудовым кодексом, на работника может возлагаться полная материальная ответственность, которая состоит в обязанности работника возмещать причиненный работодателю прямой действительный ущерб в полном размере.
Такие случаи предусмотрены статьей 243 ТК РФ. В частности, в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 243 ТК РФ материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба возлагается на работника при недостаче ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора.
Таким специальным письменным договором в силу статьи 244 ТК РФ является письменный договор об индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности, заключаемый по типовым формам (договорам), установленным Постановлением Министерства труда и социального развития Российской Федерации от 31 декабря 2002 года N 85 во исполнение Постановления Правительства Российской Федерации от 14 ноября 2002 года N 823 "О порядке утверждения перечней должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности".
Согласно ч. 1 ст. 244 ТК РФ письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности могут заключаться с работниками, непосредственно обслуживающими или использующими денежные, товарные ценности или иное имущество.
Анализ приведенных норм свидетельствует о том, что по смыслу действующего трудового законодательства к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения спора о возмещении ущерба работником, относятся: отсутствие обстоятельств, исключающих материальную ответственность работника; противоправность поведения (действия или бездействие) причинителя вреда; вина работника в причинении ущерба; причинная связь между поведением работника и наступившим ущербом; наличие прямого действительного ущерба; размер причиненного ущерба; соблюдение правил заключения договора о полной материальной ответственности.
При этом бремя доказывания этих обстоятельств в суде лежит на работодателе.
Аналогичные разъяснения даны и в п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16.11.2006 года N 52 "О применении судами законодательства, регулирующего материальную ответственность работников за ущерб, причиненный работодателю (в редакции Постановления Пленума ВС РФ от 28.09.2010 года N 22).
Если работодателем доказаны правомерность заключения с работником договора о полной материальной ответственности и наличие у этого работника недостачи, последний обязан доказать отсутствие своей вины в причинении ущерба.
Из материалов дела следует, что 09 сентября 2011 года К. принят на работу на должность мастера участка в общество на основании трудового договора. В этот же день с работником заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности. С 1 мая 2013 года он был переведен на должность заместителя главного инженера по производству.
Разрешая спор и удовлетворяя требования истца, суд исходил лишь из наличия договора о полной индивидуальной материальной ответственности, заключенного с истцом при принятии его на должность мастера участка. При этом судом оставлен без внимания и оценки перевод истца на должность заместителя главного инженера. Указанная должность не значится в перечне должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной материальной ответственности за недостачу вверенного имущества.
Исходя из Перечня работ, выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной материальной ответственности за недостачу вверенного имущества, такой договор может быть заключен с работниками, в функциональные обязанности которых входят, в том числе, работы по приему на хранение, обработке (изготовлению), хранению, учету, отпуску (выдаче) материальных ценностей на складах, базах, в кладовых, пунктах, отделениях, на участках, в других организациях и подразделениях.
Доказательств того, что в функциональные обязанности истца как заместителя главного инженера входило выполнение указанных выше работ истцом суду также не предоставлено.
Договор о полной индивидуальной материальной ответственности с ответчиком после перевода его на должность заместителя главного инженера не заключался.
Инвентаризация товарно-материальных ценностей при переводе ответчика на должность заместителя главного инженера работодателем не производилась.
При таких обстоятельствах, истец, обязан предоставить суду, доказательства не только наличия у работника недостачи и ее размера, но и наличия вины работника в причинении недостачи.
Размер материального ущерба истцом не доказан. В обоснование размера материального ущерба истец ссылается на товарно-транспортные накладные, по которым работником получались на складе товарно-материальные ценности, однако в материалы дела эти накладные не приобщены, судом не исследовались. Работник оспаривает получение ТМЦ в подотчет после перевода его на другую должность. Данный довод ответчика ничем не опровергнут.
Не предоставлен суду и Порядок движения ТМЦ со склада и составления отчета по ТМЦ, на нарушение которого указывает истец.
Отсутствие доказательств наличия ущерба, его размера и вины работника в причинении ущерба явилось основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.
Апелляционное определение от 02 декабря 2014 года,
дело N 33-5318/2014 (извлечение).
дело N 33-5318/2014 (извлечение).
4. Основанием сохранения среднего месячного заработка работника, уволенного в связи с ликвидацией организации либо сокращением численности или штата работников организации, является факт потери им работы по указанным причинам и незанятость в течение определенного периода после увольнения. При этом сохранение среднего месячного заработка поставлено в зависимость от того, обратился ли работник в течение соответствующего периода времени со дня увольнения в орган службы занятости и был ли им трудоустроен.
ООО "Ц..." обратилось в суд с иском к центру занятости населения о признании незаконным решения о сохранении средней заработной платы за четвертый месяц со дня увольнения В. Требования мотивированы тем, что 14.03.2014 года В. был уволен с должности руководителя представительства Общества по пункту 2 части 1 статьи 81 Трудового кодекса РФ. На момент увольнения В. являлся пенсионером и получал пенсию по старости. При вынесении оспариваемого решения, это обстоятельство должно быть учтено ответчиком, так как предоставление социальной гарантии требует наличие существенных обстоятельств, которые могли быть признаны исключительными в смысле положения ч. 2 ст. 318 ТК РФ. Кроме того, пунктом 20 Постановления Правительства РФ N 891 от 07.09.2012 г. "О порядке регистрации граждан в целях поиска подходящей работы, регистрации безработных граждан и требованиях к подбору подходящей работы" определено, что одним из случаев снятия в центре занятости с регистрационного учета безработных граждан является назначение трудовой пенсии по старости (части трудовой пенсии по старости). Следовательно, факт получения В. пенсии по старости исключает возможность признания В. зарегистрированным в целях подходящей работы, безработным.
Решением суда первой инстанции иск удовлетворен.
Отменяя решение и отказывая в иске, судебная коллегия указала на следующее.
В соответствии со статьей 178 Трудового кодекса Российской Федерации при расторжении трудового договора в связи с ликвидацией организации (пункт 1 части первой статьи 81 настоящего Кодекса) либо сокращением численности или штата работников организации (пункт 2 части первой статьи 81 настоящего Кодекса) увольняемому работнику выплачивается выходное пособие в размере среднего месячного заработка, а также за ним сохраняется средний месячный заработок на период трудоустройства, но не свыше двух месяцев со дня увольнения (с зачетом выходного пособия).
В силу статьи 318 Трудового кодекса Российской Федерации работнику, увольняемому из организации, расположенной в районах Крайнего Севера и приравненных к ним местностях, в связи с ликвидацией организации (пункт 1 части первой статьи 81 настоящего Кодекса) либо сокращением численности или штата работников организации (пункт 2 части первой статьи 81 настоящего Кодекса), выплачивается выходное пособие в размере среднего месячного заработка, за ним также сохраняется средний месячный заработок на период трудоустройства, но не свыше трех месяцев со дня увольнения (с зачетом выходного пособия).
В исключительных случаях средний месячный заработок сохраняется за указанным работником в течение четвертого, пятого и шестого месяцев со дня увольнения по решению органа службы занятости населения при условии, если в месячный срок после увольнения работник обратился в этот орган и не был им трудоустроен.
Как следует из содержания приведенных норм, основанием сохранения среднего месячного заработка работника является факт потери им работы по указанным причинам и незанятость в течение определенного периода после увольнения. При этом сохранение среднего месячного заработка поставлено в зависимость от того, обратился ли работник в течение соответствующего периода времени со дня увольнения в орган службы занятости и был ли им трудоустроен.
Так как В. обратился в орган занятости населения в месячный срок со дня увольнения и не был трудоустроен в связи с отсутствием подходящей работы, судебная коллегия пришла к выводу о том, что у В. имеется право на получение среднего месячного заработка за четвертый месяц после увольнения.
Судебная коллегия сочла несостоятельным довод истца о том, что положения статьи 318 Трудового кодекса Российской Федерации не распространяются на граждан, которым выплачивается пенсия, поскольку данная статья не содержит положений, устанавливающих различия в реализации права на получение среднего заработка в течение четвертого, пятого и шестого месяцев после увольнения пенсионерами и лицами, которым пенсия еще не назначена. Назначение гражданину пенсии порождает единственное ограничение в реализации его прав, связанных с трудоустройством, - невозможность признания его в качестве безработного.
Кроме того, ограничение прав, вытекающих из трудовых отношений, по мотивам достижения гражданином пенсионного возраста не согласуется с положениями частей 1 и 3 статьи 37 Конституции Российской Федерации, противоречит статье 1 Конвенции МОТ N 111 "Относительно дискриминации в области труда и занятий" 1958 года в части недопустимости нарушения равенства возможностей или обращения в области труда и занятости, статьям 2, 3 ТК РФ и статье 5 Закона Российской Федерации "О занятости населения в Российской Федерации", гарантирующим свободу труда и равные возможности в реализации трудовых прав, а также свободный выбор занятости независимо от возраста и социального положения.
Апелляционное определение от 23 декабря 2014 года,
дело N 33-5639/2014 (извлечение).
дело N 33-5639/2014 (извлечение).
5. Член участковой избирательной комиссии с правом решающего голоса до окончания срока своих полномочий, член комиссии с правом совещательного голоса в период избирательной кампании, кампании референдума не могут быть уволены с работы по инициативе работодателя.
Б. обратился в суд с иском к администрации Советского района Ханты - Мансийского автономного округа - Югры о признании распоряжения об увольнении с должности муниципальной службы незаконным, восстановлении на работе и компенсации морального вреда, указав, что распоряжением администрации он был уволен по п. 2 ч. 1 ст. 81 ТК РФ в связи с сокращением численности или штата работников. Однако трудовой договор с ним не мог быть расторгнут, поскольку он является членом избирательной комиссии с правом решающего голоса.
Судом первой инстанции принято решение, которым иск Б. удовлетворен.
Оставляя решение без изменения, а апелляционную жалобу ответчика без удовлетворения, судебная коллегия исходила из следующих обстоятельств.
В соответствии с пунктом 19 статьи 29 Федерального закона от 12.06.2002 N 67-ФЗ "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации" член комиссии с правом решающего голоса до окончания срока своих полномочий, член комиссии с правом совещательного голоса в период избирательной кампании, кампании референдума не могут быть уволены с работы по инициативе работодателя или без их согласия переведены на другую работу.
На момент увольнения Б. являлся членом участковой избирательной комиссии с правом решающего голоса избирательного участка городского поселения Советский Советского района ХМАО - Югры с 24 апреля 2013 года до 26 апреля 2018 года, однако при его увольнении не были соблюдены гарантии, предусмотренные пунктом 19 статьи 29 Федерального закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации".
Согласно данной гарантии член комиссии с правом решающего голоса до окончания срока своих полномочий, член комиссии с правом совещательного голоса в период избирательной кампании, кампании референдума не могут быть уволены с работы по инициативе работодателя или без их согласия переведены на другую работу.
Принимая во внимание, что имело место увольнение истца по инициативе работодателя, но не за грубые нарушения трудового законодательства, гарантия в виде невозможности увольнения, предусмотренная в Федеральном законе "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации", подлежит применению в отношения истца.
Судебная коллегия указала, что не знание ответчиком на день увольнения того обстоятельства, что Б. является членом избирательной комиссии, само по себе не может явиться основанием к признанию увольнения законным.
Апелляционное определение от 28 октября 2014 года,
дело N 33-4949/2014 (извлечение).
дело N 33-4949/2014 (извлечение).
6. Неправильное применение пенсионного законодательства и определение обстоятельств по делу привело к отмене решения суда.
К. обратился в суд с иском к УПФ о признании решения об отказе в назначении досрочной трудовой пенсии по старости незаконным, признании права на назначение досрочной трудовой пенсии по факту льготной работы и возложении обязанности назначить досрочную трудовую пенсию с первоначальной даты обращения. Требования мотивированы тем, что 04 марта 2014 года К. обратился в УПФ с заявлением о досрочном назначении трудовой пенсии по старости в соответствии с подпунктом 7 пункта 1 статьи 27 Федерального закона от 17 декабря 2001 года N 173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (далее Закон N 173-ФЗ), однако в удовлетворении заявления отказано в связи с отсутствием необходимого льготного стажа, поскольку имеются расхождения в представленных документах: в трудовой книжке в период с 20 февраля 1987 года по 22 августа 1989 года указана должность истца как обрубщик сучьев верхнего склада, в то же время, согласно уточняющим справкам и документам указано, что истец работал рабочим на верхнем складе.
Судом постановлено решение об удовлетворении иска.
Судебная коллегия пришла к выводу об отмене решения ввиду неправильного толкования и применения судом норм материального права.
Удовлетворяя требования К. суд первой инстанции, сослался на доказанность работы истца в период с 20 февраля 1987 года по 22 августа 1989 года обрубщиком сучьев верхнего склада, занятым именно на лесозаготовках и лесосплаве, в связи с чем, отказ в назначении пенсии являлся незаконным.
С данным выводом суда первой инстанции судебная коллегия не согласилась по следующим основаниям.
Принимая во внимание подпункт "д" пункта 1 Постановления Правительства Российской Федерации от 18 июля 2002 года N 537 "О списках производств, работ, профессий и должностей, с учетом которых назначается трудовая пенсия по старости в соответствии со статьей 27 Закона N 173-ФЗ, и об утверждении Правил исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в соответствии со статьей 27 Закона N 173-ФЗ, правом на досрочное назначение пенсии по старости обладают работники, чьи профессии и должности предусмотрены Списком профессий и должностей рабочих и мастеров (в том числе старших), занятых непосредственно на лесозаготовках и лесосплаве (включая обслуживание механизмов и оборудования), утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации N 273 от 24 апреля 1992 года (далее Список N 273).
В Списке N 273 поименованы в числе прочих машинисты трелевочных машин, обрубщики сучьев, трактористы на подготовке лесосек, трелевке и вывозе леса. Согласно примечанию к Списку указанный перечень профессий и должностей распространяется на работников, занятых в едином технологическом процессе лесозаготовок (независимо от вида рубок) и на лесосплаве предприятий лесной промышленности и лесного хозяйства, постоянно действующих лесопунктов, лесничеств, лесозаготовительных участков независимо от их ведомственной подчиненности.
До утверждения Списков от 24 апреля 1992 года N 273 льготные пенсии работникам, занятым на лесозаготовках, устанавливались в соответствии со Списком N 2 производств, цехов, профессий и должностей, работа в которых дает право на государственную пенсию на льготных условиях и льготных размерах, утвержденным Постановлением Совета Министров СССР от 22 августа 1956 года N 1173. В раздел XXII "Лесозаготовки. Заготовка и сплав леса" указанного Списка включены профессии "обрубщики сучьев, трактористы на трелевке и вывозке леса, машинисты трелевочных машин и лебедок".
Постановлением Минтруда Российской Федерации от 01 апреля 2003 года N 15 установлено тождество профессий рабочих, предусмотренных Списком профессий и должностей рабочих и мастеров, занятых непосредственно на лесозаготовках и лесосплаве (включая обслуживание механизмов и оборудования), утвержденным Постановлением Правительства Российской Федерации от 24 апреля 1992 года N 273, тем же профессиям, имевшим ранее иные наименования, которые предусмотрены Списком N 2 производств, цехов, профессий и должностей, работа в которых дает право на государственную пенсию на льготных условиях и в льготных размерах, утвержденных Постановлением Совета Министров СССР от 22 августа 1956 года N 1173.
При этом время выполнявшихся до 01 января 1992 года работ, предусмотренных Списком N 2 производств, цехов, профессий и должностей, работа в которых дает право на государственную пенсию на льготных условиях и в льготных размерах, утвержденным Постановлением Совета Министров СССР от 22 августа 1956 года N 1173 (с последующими дополнениями), засчитывается в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, наравне с работами, предусмотренными Списком, указанным в абзаце первом настоящего подпункта.
Таким образом, при решении вопроса о назначении истцу досрочной трудовой пенсии по старости в связи с его работой в период с 20 февраля 1987 года по 22 августа 1989 года применяется Список 1956 года.
Как указано в трудовой книжке, К. с 20 февраля 1987 года по 22 августа 1989 года работал в Северном ЛПХ рубщиком сучьев верхнего склада.
Между тем, вывод суда о доказанности работы К. в период с 20 февраля 1987 года по 22 августа 1989 года обрубщиком сучьев на верхнем складе в Северном леспромхозе именно на лесозаготовках и в едином технологическом процессе лесозаготовок является не состоятельным и опровергается материалами дела, поскольку из имеющихся в материалах дела доказательств видно, что в спорный период К. работал в Северном леспромхозе рабочим верхнего склада с совмещением обязанности кинооператора.
Вывод суда о работе истца в спорный период полный рабочий день, только на основании свидетельских показаний является незаконным, поскольку, как следует из пункта 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 30 от 11 декабря 2012 года "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии" обстоятельства, определяющие характер работы и влияющие на досрочное назначение трудовой пенсии по старости, не могут быть подтверждены свидетельскими показаниями, как недопустимыми, однако, особенности работы (работы в определенных условиях) могут подтверждаться иными доказательствами, предусмотренными в статье 55 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (например, приказами, расчетной книжкой, нарядами и т.п.). Между тем, допустимых доказательств по данному делу истцом предоставлено не было.
Апелляционное определение от 25 ноября 2014 года,
дело N 33-5339/2014 (извлечение).
дело N 33-5339/2014 (извлечение).
7. Неправомерные действия Пенсионного фонда при рассмотрении вопроса о назначении пенсии по тому или иному основанию не должны ограничивать право лица на надлежащее пенсионное обеспечение, в том числе, и в части назначения лицу трудовой пенсии в установленный законом срок.
Р. обратился в суд с иском к УПФ о включении в стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости периоды работы с 18 марта 1980 года по 28 июля 1986 года в ПАО "Черномортехфлот" мотористом; с 01 января 1992 года по 09 августа 1993 года в АО "Звениговострой" электросварщиком; с 27 июля 1995 года по 24 июля 1998 года в ООО "Митар" электросварщиком; с 01 декабря 1999 года по 02 апреля 2001 года в ООО "Сибстройтранс" электросварщиком ручной сварки; с 02 апреля 2001 года по 25 июля 2003 года в ЗАО "Стройтранс" электросварщиком ручной сварки; с 19 ноября 2005 года по 02 марта 2006 года в ООО "УМТ" электросварщиком; с 17 сентября 2007 года по 12 марта 2010 года в ЗАО "СМНУ-16" электросварщиком и возложении обязанности назначить досрочную трудовую пенсию с момента обращения с 14 июня 2013 года, взыскании судебных расходов в виде оплаченной доверенности на представителя в размере 1 500 рублей, и государственной пошлины в размере 200 рублей.
Судом постановлено решение о частичном удовлетворении иска.
Судебная коллегия пришла к выводу об отмене решения в части отказа в назначении Р. пенсии с 14 июня 2013 года в связи с неправильным толкованием и применением судом норм материального права.
Разрешая спор в части заявленного Р. требования о возложении обязанности на УПФ назначить досрочную трудовую пенсию с момента обращения с 14 июня 2013 года, суд первой инстанции пришел к выводу, что на указанную дату истец не достиг возраста, дающего право на назначение данной пенсии.
С данным выводом суда первой инстанции судебная коллегия не согласилась по следующим основаниям.
В соответствии с пунктом 1 статьи 19 Закона N 173-ФЗ трудовая пенсия (часть трудовой пенсии по старости) назначается со дня обращения за указанной пенсией (за указанной частью трудовой пенсии по старости), за исключением случаев, предусмотренных пунктами 4 и 4.1 настоящей статьи, но во всех случаях не ранее чем со дня возникновения права на указанную пенсию (указанную часть трудовой пенсии по старости).
Согласно пункту 7 Правил обращения за пенсией, назначения пенсии и перерасчета размера пенсии, перехода с одной пенсии на другую, утвержденных Постановлением Минтруда Российской Федерации и Пенсионного фонда Российской Федерации N 17/19пб от 27 февраля 2002 года, обращение за пенсией может осуществляться в любое время после возникновения права на трудовую пенсию; назначение пенсии производится со дня обращения в пенсионный орган с соответствующим заявлением; днем обращения считается день приема пенсионным органом обозначенного заявлением с приложением необходимых для его рассмотрения документов; заявление о назначении пенсии по старости может быть принято территориальным органом Пенсионного фонда Российской Федерации и до наступления пенсионного возраста гражданина, однако не ранее чем за месяц до возникновения права на эту пенсию, а поскольку Р. обратился в УПФ в срок, то правовые основания для удовлетворения заявленных требований имеются.
Указанный пункт Правил повторяет положения пункта 3 статьи 4 Закона N 173-ФЗ и устанавливает, что обращение с заявлением о назначении трудовой пенсии может осуществляться в любое время, но только после возникновения права на такую пенсию.
По смыслу данных правовых норм назначение трудовой пенсии обусловлено наличием права на указанную пенсию, реализация которого зависит от волеизъявления обладателя этого права. Указывая сроки, с которых будет назначена пенсия, она наделяет гражданина свободой действий по реализации (отказу от реализации) этого права и способствует своевременному обращению граждан за назначением пенсии.
При таких обстоятельствах, данная норма связывает возникновение права на пенсию с достижением гражданином определенного возраста, а потому положения абзаца второго пункта 7 Правил могут быть применены к настоящему спору.
Как следует из материалов дела, Р. обратился в УПФ с заявлением о назначении пенсии 14 июня 2013 года.
23 июня 2013 года Р. достиг возраста 55 лет.
Пенсионный орган отказал истцу в назначении пенсии 11 октября 2013 года, то есть после наступления права на назначение досрочной пенсии.
С учетом включения необоснованно исключенных УПФ спорных периодов работы (11 лет 09 месяцев 12 дней) по состоянию на момент обращения Р. в пенсионный орган за назначением досрочной трудовой пенсии по старости по Списку N 2, специальный стаж работы истца, дающий право на досрочное назначение такой пенсии, на момент обращения в УПФ, составил 22 года (необходимо 12 лет 06 месяцев).
Соответственно, трудовая пенсия Р., в соответствии с подпунктом 2 пункта 1 статьи 27 Закона N 173-ФЗ должна была быть назначена с 23 июня 2013 года.
Апелляционное определение от 25 ноября 2014 года,
дело N 33-5248/2014 (извлечение).
дело N 33-5248/2014 (извлечение).
8. Невыплата заработной платы не является основанием для взыскания с руководителя предприятия компенсации морального вреда.
С. обратилась в суд с иском к Б. о возмещении морального вреда, причиненного преступлением, сославшись на то, что по вине ответчика, являющегося руководителем ООО "В.", ей не была выплачена своевременно заработная плата и пособие на ребенка. По данному факту ответчик приговором мирового судьи от 15.05.2014 г. был осужден за совершение преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 145.1 УК РФ. Истец считает, что указанными противоправными действиями ответчика ей был причинен моральный вред, выражающийся в нравственных страданиях, который просит взыскать с Б.
Разрешая спор, суд, исходя из того, что факт нарушения ответчиком трудовых прав истца был установлен приговором суда, частично удовлетворил требования истца о взыскании с ответчика компенсации морального вреда на основании ст. 237 ТК РФ.
С выводами суда судебная коллегия не согласилась, указав следующее.
По смыслу ст. 237 ТК РФ работник вправе требовать компенсацию морального вреда в связи с невыплатой заработной платы с работодателя - ООО "В".
Между тем, суд не учел, что С. непосредственно с Б. в трудовых отношениях не состоял, поскольку заключил трудовой договор с ООО "В.".
Совершение директором ООО "В." виновных действий по невыплате С. заработной платы не влечет его обязанности перед истцом компенсировать моральный вред.
В силу п. 1 ст. 151 ГК РФ компенсация морального вреда возможна при нарушении личных неимущественных прав гражданина, либо посягательствах на другие нематериальные блага, принадлежащие гражданину.
В данном случае требования о компенсации морального вреда основаны на нарушении имущественных прав истца, возмещение морального вреда в данном случае действующим гражданским законодательством не предусмотрено.
Однако, в связи с тем, что ответчик частично признал исковые требования, судебная коллегия изменила решение суда первой инстанции, уменьшив сумму компенсации морального вреда.
Апелляционное определение от 16 декабря 2014 года,
дело N Н33-2144/2014 (извлечение).
дело N Н33-2144/2014 (извлечение).
По делам, возникающим из жилищных правоотношений
9. Несовершеннолетние, ставшие собственниками занимаемого жилого помещения в порядке его приватизации, сохраняют право на однократную бесплатную приватизацию жилого помещения в государственном или муниципальном жилищном фонде после достижения ими совершеннолетия.
С. обратился в суд с иском к Управлению о заключении договора приватизации жилого помещения, занимаемого на условиях социального найма.
Судом принято решение об отказе в иске, обоснованное отсутствием достаточных доказательств, позволяющих установить, что С. в период своей жизни не пользовался правом приватизации. При этом суд исходил из необходимости проверки всего периода со дня рождения истца. В деле же отсутствуют сведения о регистрации истца в период с 1 октября 1991 года по 10 марта 1994 года и с 6 марта 1997 года по 5 июля 1999 года, в связи с чем, невозможно проверить, участвовал ли он в указанные периоды в приватизации.
Отменяя решение суда, судебная коллегия указала на неправильное толкование судом норм материального права, что привело к неверному определению обстоятельств, имеющих значение для дела.
Как следует из дела, в обозначенные периоды С., 4 октября 1991 года рождения, находился в несовершеннолетнем возрасте.
Согласно ч. 2 ст. 11 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 года N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации", несовершеннолетние, ставшие собственниками занимаемого жилого помещения в порядке его приватизации, сохраняют право на однократную бесплатную приватизацию жилого помещения в государственном или муниципальном жилищном фонде после достижения ими совершеннолетия.
Исходя из приведенной нормы, предоставляющей для несовершеннолетних дополнительные имущественные и жилищные права, реализуемые после достижения ими совершеннолетия, проверке на предмет участия С. в приватизации подлежит период после 4 октября 2009 года.
Из дела не усматривается, что после совершеннолетия С. принимал участие в приватизации жилого помещения в государственном или муниципальном жилищном фонде, в связи с чем, он правомерно поставил вопрос о передаче спорной квартиры в собственность в порядке, предусмотренном названным Законом.
Апелляционное определение от 28 октября 2014 года,
дело N 33-4930/2014 (извлечение).
дело N 33-4930/2014 (извлечение).
10. Собственники помещений в многоквартирном доме владеют, пользуются и в установленных жилищным и гражданским законодательством пределах распоряжаются общим имуществом в многоквартирном доме.
Уменьшение размера общего имущества путем его реконструкции возможно только с согласия всех собственников помещений.
ООО "С" обратилось в суд с иском к Л.О.В., Л.П.В. о понуждении к сносу кладового помещения и приведении мест общего пользования в соответствие с проектом многоквартирного дома.
Требования мотивированы тем, что представителем ООО "С" при осмотре многоквартирного дома обнаружено, что в подъезде собственниками квартиры произведена самовольная постройка кладового помещения на лестничной площадке между 2 и 3 этажом.
В соответствии с Техническими условиями и экспликацией крупнопанельного жилого дома в конструкциях серии 97 N 126/5-07-4-ТЭ дома устройство кладовых и других помещений на промежуточных площадках и в объеме лестничной клетки не предусмотрено и не допускается.
Судом первой инстанции было принято решение об удовлетворении иска.
В апелляционной жалобе ссылаясь на нормы гражданского законодательства, указано, на тот факт, что поскольку каких-либо реконструкций не производилось, установка двери в имеющемся проеме на лестничной площадке, необоснованно признана судом постройкой. Таковой по смыслу правил ст. 222 ГК РФ она являться не может.
Судом апелляционной инстанции было установлено, что спор между сторонами возник в отношении помещения в многоквартирном жилом доме, расположенного на лестничном марше между 2 - 3 этажами, которое оборудовано ответчиками.
В силу ст. 36 ЖК РФ в состав общего имущества многоквартирного жилого дома входят, в частности, помещения в доме, не являющиеся частями квартир и предназначенные для обслуживания более одного помещения, в том числе межквартирные лестничные площадки, лестницы, лифты, лифтовые и иные шахты, коридоры, технические этажи, чердаки, подвалы, в которых имеются инженерные коммуникации, иное обслуживающее более одного помещения в данном доме оборудование (технические подвалы). Собственники помещений в многоквартирном доме владеют, пользуются и в установленных настоящим Кодексом и гражданским законодательством пределах распоряжаются общим имуществом в многоквартирном доме.
Уменьшение размера общего имущества путем его реконструкции возможно только с согласия всех собственников помещений.
По решению собственников помещений в многоквартирном доме, принятому на общем собрании таких собственников, объекты общего имущества могут быть переданы в пользование иным лицам в случае, если это не нарушает права и законные интересы граждан и юридических лиц.
Судом достоверно установлено, что перегородка с дверным проемом в месте общего пользования на лестничной клетке возведена собственниками кв. Л.., при отсутствии надлежащего решения собственников жилых помещений и других законных оснований. Поэтому недостатки подлежат устранению названными лицами.
Законом предусмотрено, что деятельность по управлению общим имуществом собственники общего имущества осуществляют через общее собрание собственников помещений в многоквартирном доме (ст. 44 ЖК РФ), либо путем создания определенных органов, в частности товарищества собственников жилья, которое вправе выступать от имени собственников по вопросам, отнесенным к его ведению (ст. 135 ЖК РФ, ст. 291 ГК РФ).
Истец, являющийся управляющей организацией, для обеспечения исполнения принятых на себя обязательств, вправе требовать от проживающих в многоквартирном доме лиц исполнения требований действующих нормативных правовых актов, в целях защиты жизни и здоровья граждан, их имущества, обеспечения надлежащего использования общедомового имущества.
Из паспорта технической эксплуатации жилого многоквартирного дома следовало, что устройство кладовых и других помещений на промежуточных площадках и в объеме лестничной клетки не допускается.
Кроме того, согласно пп. "к" п. 23 Правил противопожарного режима в Российской Федерации запрещается устраивать в лестничных клетках и поэтажных коридорах кладовые и другие подсобные помещения, а также хранить под лестничными маршами и на лестничных площадках вещи, мебель и другие горючие материалы.
Апелляционное определение от 25 ноября 2014 года,
дело N 33-5271/2014 (извлечение).
дело N 33-5271/2014 (извлечение).
11. Собственнику квартиры в многоквартирном жилом доме по смыслу правил ст. 36 ЖК РФ принадлежит не только квартира, но также места общего пользования и земельный участок, на котором расположено строение.
Администрация г.п. Лянтор обратилась в суд с иском к Р.Д.В. о признании утратившим право собственности на объект недвижимости, исключении записи из реестра.
Суд первой инстанции, удовлетворяя исковые требования, исходил из того, что спорное жилое помещение принадлежащее ответчику на праве собственности, в связи с его полным уничтожением не может использоваться по первоначальному назначению и быть объектом гражданских прав. Запись в ЕГРП о праве собственности на квартиру в связи с этим не подлежит сохранению, как на объект недвижимого имущества. Сохранение существующих записей о праве на это имущество будет не соответствовать фактическим обстоятельствам, кроме того, будет являться нарушением требований ст. 131 ГК РФ.
Судебная коллегия с решением суда не согласилась и отменила по следующим основаниям.
Судом установлено, что спор между сторонами возник в отношении жилья, принадлежащего истцу на праве собственности и наличия оснований для исключения записи о нем из реестра собственности и признании истца утратившим право собственности на объект недвижимости по мотиву того, что квартира сгорела.
Спорное жилое помещение находилось в собственности ответчика Р.Д.В., что подтверждается выпиской из ЕГРП от 14.08.2014 года.
28.07.2009 года в результате замыкания в распределительной коробке произошло возгорание жилого деревянно-панельного многоквартирного дома и в последовавшем в результате этого пожаре, выгорел первый подъезд указанного дома, площадью 572,4 метров.
В ходе обследования дома межведомственной комиссией утвержденной постановлением Администрации города от 01.09.2009 г. N 15, было установлено, что восемь квартир расположенных в первом подъезде, непригодны для проживания, в том числе квартира, принадлежащая ответчику.
Так, Главой городского поселения Лянтор, собственникам уничтоженных в результате пожара помещений, было предложено провести работы по восстановлению дома. 13 марта 2014 г. на общем собрании собственников помещений в многоквартирном доме решение о восстановлении помещений квартир принято не было. При этом решения о сносе также не согласовано.
Судом первой инстанции при вынесении решения не было учтено, что собственнику квартиры в многоквартирном жилом доме, по смыслу правил ст. 36 ЖК РФ принадлежит не только квартира, но также места общего пользования и земельный участок, на котором расположено строение.
Согласно части 2 статьи 8 Конституции Российской Федерации в Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности.
В силу статьи 35 Конституции Российской Федерации право частной собственности охраняется законом; никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения.
Согласно статье 30 Жилищного кодекса Российской Федерации собственник жилого помещения осуществляет права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему на праве собственности жилым помещением в соответствии с его назначением и пределами его использования, которые установлены Жилищным кодексом Российской Федерации.
© Обращаем особое внимание коллег на необходимость ссылки на "DOMOVODSTVO.RU | Теория и практика управления многоквартирным домом" при цитированиии (для on-line проектов обязательна активная гиперссылка)